 |
Юлия Меркулова Автор статьи Практикующий юрист с 2012 года |
Люди издревле желали знать, что будет, особенно когда необходимо наперёд узнать, какое решение примет суд. Именно поэтому мы изучили судебную практику, и сразу скажем: предсказывание будущего — непростая задача. Было сложно сгруппировать судебные акты и выбрать нужную информацию, поскольку перед опубликованием решений данные обезличивают, убирают некоторые важные цифры, а оставшиеся сведения нечитабельны — не имеют структуры и единообразия в формулировках. Тем не менее, нам удалось собрать дела по защите прав потребителей и выявить закономерности, которые мы в дальнейшем применили для прогнозирования исходов судебных споров.
В нашем распоряжении было около 20 млн. решений, мы подробно рассмотрели выборку за период с 2012 по 2017 годы. В исследовании приняли участие акты всех инстанций судов общей юрисдикции, кроме решений мировых судей.
Мы разработали специальные парсеры, которые разложили решения по структуре: дата, регион, сведения об участниках, текст решения и инстанция, которая рассмотрела иск.
Задействовали нашего робота Фёдора Нейронова, обученного на вопросах пользователей Правовед.ru. Робот не только успешно консультирует, но и прекрасно справляется с классификацией судебных решений.
Он обработал весь массив судебных актов и выбрал решения по спорам о защите прав потребителей.
Как часто потребители идут в суд
Выявили тенденцию — число судебных решений линейно растёт с каждым годом. Мы полагаем, это связано с формированием правосознания граждан.
Интернет открыл людям доступ не только к видео с котиками, но и к безграничным залежам не менее полезной информации о способах защиты своих прав.
С другой стороны, многие организации и физические лица не всегда предпочитают полюбовно решать проблемы, что вынуждает обращаться в суд.
Какие решения выносит суд
Мы определили, что 46% исков потребителей удовлетворяются частично (см. График 1). В этой статье мы говорим о победе потребителя в том случае, если он добился положительного итога и его требование удовлетворили, пусть и не полностью.
Частичное удовлетворение означает, что суд изменил требования потребителя и не взыскал всё, о чем тот просил в иске.
Такое бывает, когда потребитель просит слишком большую неустойку или компенсацию морального вреда, которые взыскиваются по усмотрению судьи.
Отказные решения принимают в 31% всех случаев. Такой высокий процент связан с тем, что в каждой сфере своё соотношение выигрышей и проигрышей в суде. Например, в спорах с банками проигрывают почти 70% потребителей, а в спорах с продавцами товаров и услуг суды выносят отказные решения примерно в 15% случаев.
График 1. Типы принимаемых судами решений в спорах по защите прав потребителей
Какие проблемы возникают чаще всего
А теперь — от общей теории к практике. Мы выделили 13 наиболее популярных сфер, в которых потребители борются за свои права (см. График 2).
График 2. Распределение количества решений в зависимости от сферы деятельности ответчиков
Наибольшее количество споров возникает с телекоммуникационными компаниями, где потребитель получает услуги за абонентскую плату (телефония, интернет, телевидение и т. п.). Вторая по популярности сфера — продажа транспортных средств и их сервисное обслуживание. Третье место получили иски за плохую установку окон, дверей, а также проблемы со сборкой или доставкой мебели.
У потребителей редко возникают проблемы с бытовыми услугами, например, химчисткой, пошивом и ремонтом одежды, услугами в сфере красоты (реснички, ноготочки и т. д.), развлекательными услугами (концерты, кино, квесты и т. д.).
В таких спорах очень сложно доказать, что тебя подстригли или отмассажировали как-то не так.
Само собой, если причинён вред здоровью, то это всегда можно подтвердить экспертизой, но субъективное восприятие новой причёски не поддаётся оценке.
В какой сфере легче всего выиграть суд
Вероятность выиграть дело в споре с банком самая низкая по сравнению с другими сферами — истцы побеждают только в 30% случаев. Похожая ситуация в спорах с производителями автомобилей или автодилерами, здесь потребитель проигрывает каждое второе дело (см. График 3).
Абсолютно иначе выглядят ситуации в спорах о товарах или услугах — суд значительно чаще становится на сторону потребителя.
График 3. Судебные решения по сферам деятельности ответчиков
Как потребители реагируют на решение суда
В среднем, согласно общероссийской статистике, 97% судебных решений вступают в силу без последующего обжалования. Тем не менее, потребитель не всегда согласен с мнением суда.
Например, споры с почтовыми операторами вынуждают 26% потребителей подавать апелляцию. Также люди оспаривают решения суда в отношении покупки и ремонта транспорта — 28% обжалований в апелляционных инстанциях.
О какой технике спорят чаще всего
Мы выделили шесть основных групп технических товаров, о которых спорят чаще всего (см. График 4).
График 4. Распределение судебных решений по типу товара, относительно которого судятся с продавцами техники
Пальма первенства у компьютеров и ноутбуков — 42%, на втором месте смартфоны, планшеты, фотоаппараты и прочие гаджеты — 25%.
График 5. Доля компаний-ответчиков в общем количестве судебных решений в отношении ритейлеров техники
Связной — лидер по количеству вопросов на Правовед.ru, и на эту компанию приходится практически 8% всех судебных споров о розничной торговле электроникой (см. График 5). Важно отметить, что покупатели выигрывают 72% споров со Связным. Наименьшая вероятность выиграть суд у потребителей, которые сражаются против МедиаМаркта — 66% решений в пользу покупателей.
Где лучше покупать технику
Мы выяснили, что исход суда может отличаться в зависимости от товара и ответчика. Разложили в зависимости от вида товаров.
Компьютеры и ноутбуки. При покупке в Евросети есть очень высокая вероятность положительного исхода — суд удовлетворил 75% исков потребителей.
С другой стороны, суд отказал 34% потребителей, которые судились с МедиаМарктом, что может означать две вещи: у продавца хорошие юристы или хорошая техника.
Более того, потребители подали меньше всего исков к МедиаМаркту, поэтому напрашивается вывод: продавец предпочитает не доводить дело до суда и решает проблемы с покупателем мирно в досудебном порядке.
Портативная техника. Наибольшая вероятность положительного исхода решения в пользу потребителя при наличии спора с МедиаМаркт — 89% положительно рассмотренных дел. При этом суд отказывает 27% потребителей, судившихся со Связным или ДНС.
Техника для дома. Суд удовлетворяет 63% исков, которые подаются на Эльдорадо и отклоняет 97% исков против ДНС.
Продавцам стоит задуматься об урегулированию споров мирным путем — это явным образом улучшит репутационную составляющую и сократит штат юристов для походов в суды.
С какими банками судятся потребители
Споры с банками не теряют свою актуальность. Лидером здесь выступает Сбербанк — более 15% всех судебных решений по вопросам оформления, выплаты кредитов, навязанных страховок и др. Высокий процент обусловлен тем, что Сбербанк — самый крупный игрок в банковской сфере, ему принадлежит в среднем около 40% рыночной доли. С другими банками судятся почти в три раза реже (см. График 6).
График 6. Топ-банков по количеству судебных решений в спорах о защите прав потребителей
Мы узнали, что чаще всего в спорах с банками побеждают банки. Особенно выделяются Тинькофф, Русский Стандарт и Восточный Экспресс, у которых более 80% выигранных дел. В банке Траст, кажется, проповедуют правило «клиент иногда бывает прав», здесь потребители проигрывают только 44% дел.
Однако часть истцов не теряет надежду и оспаривает решение суда. Чаще всего обжалуются решения по спорам с банком Траст — 24% дел. Реже всего обжалуются решения по банкам Хоум Кредит и Русский Стандарт — по 13% дел на каждый.
Бытует мнение, что всё везде куплено и на решение суда тоже можно повлиять. Мы выявили, что потребители проигрывают банкам далеко не по этой причине. Краеугольным камнем становится низкая правовая грамотность.
Потребители не могут как следует обосновать свои требования, не соблюдают условия претензионного порядка или обращаются к некомпетентным юристам. Например, истцы требовали расторгнуть кредитный договор с банком на основании того, что им не предоставили всю необходимую информацию.
Суд отказывал в иске, поскольку всю информацию о кредите могут предоставить потребителю по первому требованию, однако потребитель должен подтвердить, что это именно он, и что банк не нарушит банковскую тайну. Так, потребители не прикладывали к претензии свои паспортные данные, допускали ошибки при указании места проживания и т.
д. Само собой, при разночтении данных банк отказывал потребителю и не сообщал запрашиваемые сведения. Потребитель идет в суд, а судья объясняет, что банк был прав.
Другие же просили суд расторгнуть кредитный договор, потому что нечем платить долги. Итог очевиден — суд не признавал отсутствие денег надлежащим основанием, чтобы закрыть кредит.
Хотите знать больше?
Полный текст исследования с графиками и красивыми таблицами по ссылке и в формате PDF.
Выводы
Не нужно бояться идти в суд и отстаивать свои права. Для многих потребителей поход в суд вызывает страх и ступор из-за сложности и поведения продавцов товаров и услуг, которые внушают, что потребитель ничего не добьется. Однако, как показывает практика, суд крайне часто встает на сторону потребителя.
Предмет спора в защите прав потребителей имеет значение. Вероятность победы потребителя может меняться в зависимости от спорного товара или услуги. В сфере розничной торговли у потребителей всегда шанс выше на положительный исход. Сложнее судиться с банками, а также автопроизводителями и дилерами — здесь самый процент отказных решений достигает 70%.
Не стоит пренебрегать квалифицированной помощью юристов.
Потребители не всегда могут четко мотивировать свои требования, ссылаются на неправильные статьи законов, а иногда необоснованно обвиняют ответчиков в предоставлении недостоверной информации и других нарушениях своих прав. Перед походом в суд стоит консультироваться с юристом, это увеличит вероятность положительного решения, либо просто сэкономит время.
 |
Людмила Разумова Редактор Практикующий юрист с 2006 года |
Выиграть процесс несмотря ни на что: советы, которые работают — новости Право.ру
Иллюстрация: Право.Ru/Оксана Острогорская Считается, что исковое заявление должно быть коротким, ведь судьи очень заняты. Не всегда текст можно сократить, но есть приемы, которые позволят легко и точно донести судье вашу позицию. Ими поделились юристы-практики. Они дали советы, которые помогут в других сложных ситуациях. Например, если к разбирательству в апелляции появилось новое доказательство, его можно вставить в виде картинки в текст жалобы. А чтобы добиться обеспечительных мер, можно разбить факты вывода активов на два заявления, чтобы показать, что у ответчика был план. Эти и другие советы – в наших карточках.
Сергей Коновалов из Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры — high market) группа Банкротство (включая споры) Профайл компании
рекомендует готовиться к процессу с помощью таблицы, где указать в соседних графах доводы оппонента и свои контраргументы на них и разделить на текущие и потенциальные.
Таблица особенно удобна в сложных вопросах. Например, в оспаривании сделок в банкротстве сразу по нескольким основаниям, где под каждое из них приводятся разные доводы и доказательства, комментирует Алексей Наумов из Федеральный рейтинг.
группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры — high market) группа Банкротство (включая споры) Профайл компании
. По его словам, систематизация позволяет не упустить важные детали, которые могут «замылиться» в процессуальном документе.
Кроме того, стоит заранее подготовить ответы на потенциальные вопросы суда и оппонентов и разработать план действий. Такой совет дает Коновалов.
В таком плане можно изложить тактику и контрмеры на возможные процессуальные действия противников.
Также Коновалов предлагает моделирование хода судебного заседания в той форме, которая больше всего подходит к конкретному делу (вопрос – ответ / полное заслушивание позиции по существу / в форме игрового судебного процесса и др.).
А в том, что касается работы с материалами дела, главный совет – хорошо изучить их, чтобы легко в них ориентироваться. Надо составить опись, пронумеровать, если судебный состав этого не сделал. «Судьи очень ценят, когда участники процесса с ходу могут указать том и лист дела, на котором представлено то или иное доказательство», – обращает внимание Наумов.
https://www.youtube.com/watch?v=amdOiqtI5uw
Изучать материалы дела – очевидный совет, но им часто пренебрегают, отмечает советник Федеральный рейтинг.
группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Интеллектуальная собственность (включая споры) группа Комплаенс группа Корпоративное право/Слияния и поглощения группа Международный арбитраж группа Налоговое консультирование и споры (Налоговые споры) группа Природные ресурсы/Энергетика группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Транспортное право группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Цифровая экономика группа Антимонопольное право (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры — high market) группа Международные судебные разбирательства группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Семейное и наследственное право группа Уголовное право группа Управление частным капиталом группа Банкротство (включая споры) 3место По выручке 3место По количеству юристов 5место По выручке на юриста (более 30 юристов) Профайл компании
Евгений Орешин. «Как-то мы представляли клиента, который в апелляции доказывал, что судебный акт нарушает его права и принят без его участия в деле. Оппонент утверждал, что наш доверитель никакого отношения к спору не имеет. Мы изучили доказательства оппонента и обнаружили экспертное заключение, где несколько раз упоминался наш клиент. Это помогло нам защитить его права».
Исковое заявление должно быть кратким, потому что судьи завалены работой. Судья суда общей юрисдикции рассматривает 46 дел или материалов в месяц, а судья арбитражного суда – 68 дел, подсчитали в НИУ ВШЭ в 2018 году.
Главная задача искового заявления – добиться возбуждения производства, а не описать всю многогранность и юридическую уникальность спора, отмечает партнер Pen & Paper Станислав Данилов. Он предупреждает: если перенасытить документ, это лишь увеличивает риск того, что суд его обездвижит, потребует представить дополнительные доказательства или уточнить заявленные требования.
рассматривает в среднем судья арбитражного суда
Поэтому изложите мысли лаконично и просто, структурируйте текст исходя из логики, делите его на абзацы, при необходимости используйте списки, выделяйте основные мысли жирным или подчеркнутым шрифтом. Удостоверьтесь, чтобы результат соответствовал требованиям процессуального закона (ст. 125, 126 АПК, ст. 131, 132 ГПК).
Но не всегда даже краткое исковое можно уместить на нескольких листах. Некоторые неизбежно будут длинными. К примеру, в заявлении о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности обычно надо описывать несколько лет хозяйственной деятельности компании-должника, раскладывать по полкам поведение ответчиков и т. д.
, говорит советник юрфирмы Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) Профайл компании
Дмитрий Константинов. По его словам, хороший судья готов и к таким «лонгридам», но тут уже критически важны требования к логически выверенной структуре и языку иска.
«Канцеляризмы и переизбыток пассивных оборотов делают иск нечитаемым независимо от объема», – настаивает Константинов.
В больших исках имеет смысл сделать вводный раздел, где будут максимально кратко изложены суть и доводы, советует партнер Федеральный рейтинг.
группа Антимонопольное право (включая споры) группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство группа Интеллектуальная собственность (включая споры) группа Комплаенс группа Корпоративное право/Слияния и поглощения группа Международные судебные разбирательства группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Налоговое консультирование и споры (Налоговые споры) группа Рынки капиталов группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Цифровая экономика группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры — mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Международный арбитраж группа Природные ресурсы/Энергетика группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Транспортное право группа Управление частным капиталом группа Банкротство (включая споры) 2место По количеству юристов
Роман Зайцев. Он рекомендует сделать отсылки к доводам – «Подробная аргументация данного довода содержится на таких-то страницах».
Пять причин страшных ошибок судей. Почему вы никогда не докажете свои убытки?
Семь лет своей жизни я провел в судебной системе, работал в аппарате Высшего арбитражного суда, не понаслышке знаю судейский корпус и вправе рассуждать о причинах судебных ошибок, которые допускают в арбитражных судах при рассмотрении гражданских споров. Для себя я выделяю пять ключевых причин появления судебных ошибок, которые потом обсуждаются в вышестоящих инстанциях.
Первая: к сожалению, правила арбитражно-процессуального кодекса требуют, чтобы суд огласил резолютивную часть судебного акта сразу после окончания слушаний. То есть стороны выступили, суд удаляется в совещательную комнату, потом выходит и провозглашает резолютивку.
После этого суд должен в течение некоторого времени — которое установлено кодексом — написать полный текст судебного акта. Раньше я довольно часто слышал от коллег-судей, что дел у них очень много, а времени мало.
За день, например, нужно рассмотреть 15 больших сложных споров.
Я успеваю полистать дело, у меня сложилось какое-то первое впечатление о нем, потом послушал стороны, удалился в совещательную сторону, вынес решение, огласил, — говорили судьи. — Начал отписывать решение, погрузился подробнее в детали, изучил документы… Черт! Я неправильно решил дело! Провозгласил неверное решение! Надо было отказывать в иске, а я его удовлетворил.
Можно ли упрекать судью в такой ошибке? Я думаю, нет. Это общий порок того, как устроено рассмотрение гражданских споров в России. Дел слишком много, судей мало, нагрузка на них чересчур большая.
Кроме того, к огромному сожалению, процессуальные кодексы устанавливают краткие и неоправданные сроки для рассмотрения дел, в течение которых суд должен вынести решение. Это вообще стилистическая особенность именно российского гражданского процесса — устанавливать сроки для рассмотрения дел.
А ведь хорошее правосудие не может быть быстрым. И уж тем более хорошее правосудие не может быть поставлено в жесткие рамки процессуальных сроков для рассмотрения дел.
То есть первую проблему можно эффективно решить, отказавшись от принципа обязательности оглашения судебного акта незамедлительно после окончания слушаний. Судье нужно дать время подумать, почитать, походить, возможно, пообсуждать с коллегами те правовые вопросы, над которыми он рассуждает.
Вторая причина ошибок связана с тем, что многие судьи, которые рассматривают гражданские дела, не всегда осознают отличия стандартов доказывания, которые есть в гражданском процессе и в уголовном. Так, уголовный процесс основан на стандарте доказывания «Вне всяких разумных сомнений». То есть не должно остаться никаких сомнений в том, что подсудимый виновен.
В гражданском процессе стандарт доказывания совсем другой — «Баланс вероятности». То есть скорее был факт, чем его скорее не было. Скорее да, чем скорее нет. Скорее директор действительно подписал этот договор, чем скорее не подписывал. Скорее товар был передан, чем не был.
Мы видим огромную проблему в том, что судьи, которые разбирают гражданские дела, допускают смешение стандартов доказывания. И в первую очередь — в делах о взыскании убытков.
Наша судебная практика на протяжении полутора десятков лет пришла к тому, что стандарт доказывания в делах о взыскании убытков был, по сути, задран до того же стандарта, что используется в уголовных делах. Итог очень простой: истец никогда не может доказать убытки.
И получается, что самый главный иск в арбитражном суде, иск кредитора о возмещении причиненных ему убытков, — практически проигрышная история.
Если посмотреть судебную статистику по спорам о взыскании убытков, особенно на их удовлетворяемость, она смехотворна! Такого не может быть в нормальном развитом правопорядке.
Третья причина судебных ошибок — это относительно невысокая культура написания судебных текстов. Как устроено решение по гражданскому делу сегодня в России: это, как правило, сплошной текст. В лучшем случае мы увидим разделение на абзацы, но никаких частей типа «позиция истца», «позиция ответчика», «позиция суда».
Если мы возьмем, например, акты вышестоящих судебных инстанций, то тоже не увидим деления на блоки: позиция нижестоящего суда; причины, по которым вышестоящий суд не согласился с нижестоящим. Суды просто вываливают на нас сплошной текст на 10-15-20-30 страниц, в котором нет элементарной культуры письменной речи — разделения на смысловые блоки!
А когда ты пишешь такой текст, то ошибиться намного легче. Проще пропустить какие-то аргументы, которые были выдвинуты стороной, замолчать их. И наоборот: если в тексте вы указываете: «У истца было пять аргументов», и дальше, как судья, анализируете: «Первый не подходит потому-то, второй отклоняется по такой причине», то вероятность ошибки намного меньше.
Мы до сих пор не научились писать судебные акты правильно и красиво, и это, в том числе, порождает то, что судьи невнимательно относятся к аргументам сторон, просто иногда замалчивают их, и поэтому допускают ошибки.
Четвертая причина тоже связана с культурой письменной речи, а именно, с культурой написания судебных актов.
К огромному сожалению, суды боятся открытых рассуждений. Очень редко когда судья имеет смелость написать: «Свидетель такой-то сказал то-то, но я ему не доверяю, потому что он нервничал, у него бегали глаза. Поэтому те показания, что он дал, скорее всего, недостоверны». Наши судьи не пишут судебные акты от первого лица — я.
Такая деперсонализация, деидентификация судебных актов просто приводит к тому, что судья отстраняется от результата своего творчества, своего детища, и не так тщательно относится к тому, как этот акт будет выглядеть, как будут воспринимать его читатели.
Давайте возьмем средний акт по гражданскому делу! Что это такое? Это изложение обстоятельств дела, дальше вы увидите 10-15 абзацев, где будут просто процитированы нормы Гражданского кодекса.
Например, «в соответствии со статьей 309 ГК РФ, обязательства должны исполняться надлежащим образом».
Как будто мы не знаем, что написано в статье 309 ГК! Зачем это писать? Какой смысл в простом цитировании нормативных актов?
И мы видим пулеметную очередь из абзацев-цитат законов и дальше: «На основании изложенного суд решил». А где логика? Где рассуждение? Как мы поймем, что суд действительно вывел из неких законоположений какое-то умозаключение?
Есть исключения из этого правила, конечно. Но, к сожалению, подавляющее большинство текстов, которые сегодня выносят суды по гражданским спорам, на мой взгляд, не очень убедительны.
И последняя причина ошибок, которые могу допускать судьи, кроется в принципе рекрутинга судейского корпуса.
Не секрет, что основной источник пополнения штата судей в арбитражных судах — это помощники, бывшие секретари судебных заседаний. И, по большому счету, карьера судьи такова: секретарь — помощник — судья.
При рекрутинге судей очень опасливо относятся к юристам, которые пришли извне, не работавшим в судебной системе.
Мне, например, неизвестны случаи, когда судьями арбитражных судов становились люди, имеющие за плечами практический опыт работы юрисконсультами или адвокатами.
Я не хочу сказать, что помощники судей как судьи хуже, чем бывшие адвокаты. Я хочу просто подчеркнуть: когда карьерная лестница, по которой человек пришел к должности судьи и надел мантию, не содержит в себе опыта практической юриспруденции, такому судье при рассмотрении коммерческих споров будет сложно. Ведь он не знает коммерческой жизни.
При том что в спорах, которые рассматриваются в арбитражных судах, распространены сложнейшие дела, связанные с банкротством, с привлечением к субсидиарной ответственности лиц, которые довели компанию до несостоятельности.
С оспариванием сделок, с привлечением к ответственности директоров, которые действуют во вред интересам компаний. На мой взгляд, крайне тяжело разрешать такие споры правильно, если у тебя нет практического бэкграунда.
Если ты не знаешь бизнес-жизнь изнутри, ее изнанку, не имеешь представления, принято ли в бизнесе делать то, что делал директор, можно ли совершать такие сделки в тех условиях, в каких находился он, как ты можешь выносить суждение о том, действительно ли глава компании действовал против ее интересов?!
Поэтому, к огромному сожалению, ошибки в делах, связанных с непременным наличием бизнес-опыта у того, кто рассматривает спор, завязаны на технологию формирования судейского корпуса. А она сегодня является в России доминирующей.
Источник: «Деловой квартал»
Как выиграть дело в арбитражном суде? — Ошеров, Онисковец и Партнеры
Арбитражные споры – это неотъемлемая часть хозяйственной деятельности любой компании.
Нарушенные условия договора, не перечисленные средства за предоставленные услуги, корпоративные конфликты, споры, касающиеся авторских и смежных прав, обжалование постановлений государственных органов, банкротство, конфликты с недвижимостью – это лишь небольшая часть причин, которые могут привести к арбитражному спору.
Если вам предстоит подобный спор, нужно знать, как выиграть арбитражный суд, как к нему подготовиться, какие есть нюансы процесса и что нужно знать, чтобы подойти к заседанию во всеоружии. Об этом мы и расскажем в рамках данной статьи.
Рассмотрение правовых споров в арбитражном суде: разбираемся в нюансах
Арбитражные споры не только достаточно сильно отличаются от гражданских, но и между собой – в зависимости от обстоятельств, которые привели к конфликту. Потому не стоит думать, если у вас уже был опыт участия в судебном процессе, он поможет в любом другом случае. Тщательно готовиться нужно к каждому делу, учитывая его обстоятельства, нюансы, участников и другие факторы.
Важно помнить, что большинство арбитражных споров должны предварительно решаться (или хотя бы предприниматься попытки для этого) посредством переговоров между сторонами. И это не пожелание, а прямая норма закона: судебный иск будет отклонен арбитражным судом, если не был соблюден претензионный порядок разрешения конфликта.
Более того, даже в процессе рассмотрения дела в суде спор можно уладить по договоренности между сторонами, не дожидаясь решения арбитража, и суд будет всячески способствовать такому развитию событий.
Потому если ваша задача – быстрое и эффективное разрешение арбитражного спора, нужно постараться его уладить на досудебном этапе (в том числе с привлечением профессиональных юристов, консультантов, медиаторов), и только если это не удается, стоит обращаться в суд.
Если инициатор судебного иска – ваш оппонент в споре, перед тем как идти в суд, нужно тщательно проанализировать позицию второй стороны: обоснованы ли исковые требования, какие доказательства своей позиции они могут предоставить, имеются ли у вас весомые контраргументы и т.д.
В зависимости от полученной информации нужно выбирать стратегию поведения: иногда эффективным бывает встречный иск (как известно, защита – лучшее нападение, но в арбитражных спорах это правило работает не всегда), иногда лучше позаботиться об аргументах для защиты, а в некоторых случаях вообще имеет смысл проигнорировать процесс – если позиции оппонента откровенно слабые, и шансы на удовлетворение иска мизерные. Помочь определиться со стратегией поможет грамотный адвокат по арбитражным спорам – он обязательно должен быть вовлечен в процесс еще на этапе подготовки.
Поскольку арбитражные дела чаще всего касаются финансов, как фактических средств, так и потенциального дохода/убытка компании, а также репутации организации, важно реально оценить возможные последствия того или иного варианта разрешения спора.
Если риски при негативном исходе большие, нужно приложить максимальные усилия для выигрыша дела, если же потери несоизмеримы даже с затратами на адвоката и сопутствующими расходами при подготовке и ведении процесса, чрезмерные усилия не потребуются.
Встречаются и другие нюансы: споры с государственными органами могут нести в себе дополнительные сложности, поскольку суды часто становятся на их сторону.
Нельзя снимать со счетов и человеческий фактор – судья может попросту ошибиться или быть настроен против конкретного участника спора и т.д.
Повлиять на это никак нельзя, но при признаках предвзятости суда надо быть готовым отстаиваться свою позицию на апелляции в вышестоящих инстанциях.
Как подготовиться к суду, чтобы выиграть дело?
Точного и конкретного ответа на вопрос: как выиграть суд, не существует, ведь на конечный результат влияют десятки различных факторов, в том числе те, которые изменить невозможно. Однако есть ряд рекомендаций, которые помогут существенно повысить шансы на успех. Вот они:
- опирайтесь исключительно на законы и документальное подтверждение своей позиции – при рассмотрении арбитражных дел суд обычно не смотрит историю компаний на рынке, их репутацию, взаимоотношения, личные качества представителей, все решает только юридическая правота той или иной стороны. Потому постарайтесь каждую позицию иска (или ответа на иск, или встречного иска) тщательно аргументировать, указать ссылки на законы и нормативные акты, привести документальные доказательства, результаты экспертиз и т.д.
- обязательно заручитесь грамотной юридической поддержкой – при рассмотрении арбитражного спора не обойтись без помощи адвоката, и речь идет не только о представительстве в арбитражном суде, но и о другой, не менее важной работе: продумывании стратегии действий, сборе доказательств, подготовке иска и других документов. Справиться с этими задачами сможет только опытный юрист, за плечами которого – десятки и сотни подобных дел;
- соблюдайте все требования Процессуального кодекса – это касается установленных сроков, оформления документов, соблюдения претензионного порядка разрешения спора, информирования участников процесса и т.д. Эти действия не только повышают шансы на успешный исход дела, но и существенно экономят время, сокращая время рассмотрения дела.
И даже получив на руки положительное решение суда, расслабляться рано: иногда добиться его исполнения бывает даже сложнее. Потому запаситесь терпением и изучите, как нужно действовать в таких ситуациях. Конечно, и помощь адвоката по арбитражным делам здесь тоже лишней не будет.
Заключение
Арбитражные споры – это отдельная категория судебных процессов, которые имеют ряд особенностей и требуют тщательной подготовки для достижения положительного результата. Добиться успеха поможет грамотная стратегия, необходимые документальные подтверждения правоты и участие опытного адвоката.
Выиграть реальный спор без адвоката невозможно
– Антон Александрович, Концепция регулирования юридического рынка предполагает переход к адвокатской монополии. Вы когда-то говорили, что в арбитражных судах должны выступать только адвокаты, по крайней мере, в кассационных судах и в надзорной инстанции. Ваше мнение осталось прежним?
– Да, я и сейчас считаю так же. Мы никогда не добьемся высокого качества профессионального судопроизводства, если в нем не будет профессионального представительства.
Мы наблюдаем борьбу двух тенденций: желания сохранить правосудие доступным и стремления сделать его профессиональным.
В настоящее время, когда в судах до 80 процентов дел по сути не содержат спора, можно понять желание граждан обойтись без профессиональных представителей, чтобы не платить им деньги.
Речь идет о приказном производстве, об упрощенном производстве и о «сделках» со следствием в уголовных делах.
Если ситуация изменится и в судах будут рассматриваться только реальные споры, то вести их без профессиональных представителей станет невозможно, или, по крайней мере, затруднительно. Думаю, эти понятия взаимообусловлены.
Представьте себе, что у вас какое-то дело, связанное с судебным приказом на небольшую сумму. И вы должны нанять адвоката, который получит приказ и передаст его вам.
Люди понимают, что это для них экономически нецелесообразно. То же касается упрощенного судопроизводства. И число таких дел сегодня в арбитражных судах превышает 60%.
А будет еще больше, так как повышается порог сумм, по которым возможно приказное или упрощенное производство.
Что касается серьезных дел, где наличествует реальный спор, то без профессионального представителя его практически не выиграть, я в этом убежден. Для отмены приказа или обжалования решения суда, принятого в рамках упрощенного производства, также необходим адвокат.
– А в судах общей юрисдикции?
– Там ситуация аналогична… Нужно очень гибко и аккуратно подходить к процессу встраивания профессионального представительства в рамки судопроизводства. Если будет сделано именно так, ни у кого не будет возражений.
– Но как встраивать: одномоментно или начиная с высших судов?
– Думаю, что это можно сделать сразу. Я не вижу необходимости как-то выделять высшие суды, поскольку по действующей в Верховном Суде процедуре адвокат нужен только в том случае, если получено согласие пересмотреть дело.
В подавляющем большинстве дел решение о пересмотре не принимается. Поэтому какого-то заметного эффекта введение профессионального представительства только в высшей инстанции не даст. Разумный смысл – сделать это комплексно.
– А что вы имели в виду, когда предупреждали, что при введении «адвокатской монополии» недопустимы подозрения в коррупции?
– У многих вызывает сомнение перспектива экстраполяции в нашу реальность английской модели «королевских адвокатов».
В Соединенном королевстве есть «закрытый» список лиц, которые имеют право участвовать в судебных процессах, другим юристам попасть туда трудно.
Если у наших адвокатов будут аналогичные сложности, то возникнут подозрения относительно этого привилегированного списка. Если же все адвокаты получат свободный доступ в суд, то никаких коррупционных рисков я не усматриваю.
– Когда суды стали публиковать все письма с просьбами «внимательно отнестись», число отправителей резко сократилось. Но сократилось ли давление на суд другими способами?
– Это, конечно, надо спрашивать у действующих судей. О том, что официальных обращений тогда стало меньше, мне хорошо известно. Что касается неформальных обращений, то судьи практически никогда о них не говорят. Хотя отдельные случаи приобретали огласку. Так что глупо отрицать, что такие факты имели место.
Однако, как правило, о таких просьбах судьи не рассказывают, не желая делать их не только достоянием гласности, но и доводить до сведения вышестоящих судебных инстанций. Иначе резко возрастают риски отмены судебных актов. Так что здесь очень высок процент латентности. И определить, как часто происходит такое вмешательство в деятельность судьи, практически невозможно.
– Будучи председателем Высшего Арбитражного Суда РФ, вы активно начинали информатизацию судов, объединение их компьютерных баз в единую сеть, внедрение новых коммуникационных технологий, вопреки мнению скептиков, считавших, что все это излишества и пустая трата сил и средств. Скептики посрамлены или их позиция все еще сильна?
– Сейчас уже практически нет выступающих открыто против компьютеризации судов. Более того, в рамках программы цифровой экономики предусматривается более глубокое оцифровывание судопроизводства с постепенным переходом к электронным судебным делам.
Есть, однако, опасение, что вымарывание персональных данных из судебных актов тормозит этот процесс. Недавно принятое постановление Пленума Верховного Суда сузило перечень данных, которые можно вымарывать, но не до конца. Конечно, прежде всего важно сохранить реквизиты сторон, чтобы уменьшить настороженность по отношению к электронному судопроизводству.
Когда все будет завязано на подачу электронных документов, когда с ними связаны правовые последствия, очень важно их отслеживание, что затруднительно при наличии в базе данных вымаранных сведений. Порой невозможно даже понять, предъявлен к тебе иск или нет.
Когда в арбитражных судах есть открытый доступ к данным о сторонах спора, то с помощью так называемого «электронного стража» можно получить от системы все данные, которые касаются вас или вашей организации. Но если сведения вымарываются, то работать с этими инструментами невозможно. Соответственно, возникает недоверие и к другим электронным документам.
В судах общей юрисдикции до сих пор почти нереально отследить, поступили ли какие-то документы, имеющие отношение к вашему делу. Соответственно, велик риск, что дело без вашего участия будет рассмотрено и даже пройдет те стадии, когда решение еще можно успешно обжаловать и отменить. Поэтому элемент настороженности в отношении к электронному судопроизводству пока присутствует.
– Другая сторона технического прогресса – перспектива замены людей компьютерными системами. Впрочем, возражая Герману Грефу, говорящему об отмирании профессии юриста, вы сказали, что полная «машинизация» правовых процессов невозможна, пока люди действуют нелогично. Можете изложить вашу позицию более развернуто?
– Пока невозможно заменить людей машинами…
Если даже говорить о футуристических прогнозах, то до тех пор, пока человеческое сознание существует обособленно в головах отдельных индивидуумов, отмирания профессии юриста не произойдет.
Только в едином «надмозге» может быть полностью упразднен конфликт интересов. У людей же эти конфликты будут всегда. И всегда найдется место для права как способа разрешения конфликтов. А потому нужны юристы, которые могут разобраться в природе этих конфликтов, находить пути их разрешения.
В то же время экономический анализ права подразумевает желание снизить транзакционные издержки и заменить людей машинами, где это возможно. Потому популярность сегодня приобрели так называемые юридические боты, связанные с обжалованием административной ответственности. В первую очередь это касается правонарушений в сфере дорожного движения.
В ряде стран, в том числе и в России, нарушителей штрафуют механистически, почти без участия живых людей. И штрафы, например, за парковку или превышение скорости, зафиксированные с помощью камер, практически невозможно отменить.
В редких случаях, когда на фотографии видно, что машина не едет, можно доказать, что она вовсе не была припаркована, а стояла, скажем, в пробке. Но доказательства все равно нужно предъявлять людям, а не компьютеру.
Превышение скорости тоже нужно проверить, чтобы убедиться, что на фото именно ваша машина и на ней распознаны именно ваши номера.
Таких ситуаций мало, но без людей в них не обойтись. А юридические боты позволяют их выявлять и успешно обжаловать.
– Не так уж мало. Есть даже случаи, когда люди сами провоцируют конфликтную ситуацию. Например, когда инспектор ДПС тормозит вас в зоне действия знака «Остановка запрещена», а камера фиксирует нарушение, так как она не может понять, что вы остановились в неположенном месте по требованию гаишника.
– Для этого, по идее, рассматривать жалобы должны только люди. Но проблема в том, что и они действуют порой механистически, в большинстве случаев давая, говоря бюрократическим языком, «стандартный ответ». То есть действуют ничем не лучше, чем компьютерный интеллект.
– Подытоживая эту тему, могу ли я сделать вывод, что еще очень долго эмоции судьи будут влиять на принимаемые решения?
– А как реализовать принцип справедливости судебного акта без эмоций человека, разрешающего споры? Машина не может опереться на этот принцип. По крайней мере, в обозримом будущем.
– Вы неоднократно говорили о целесообразности введения в России элементов прецедентной системы права в отношении судебных актов высших судов. Есть ли движение в этом направлении?
– Я думаю, что мы пошли вспять. Тенденции, которые начали зарождаться, были перечеркнуты реорганизацией 2014 года. Прежде всего это касается арбитражных судов и отчасти конституционной юстиции.
Конституционный суд посчитал, что никто, кроме него, не может создавать прецеденты. Это можно прочитать между строк в его актах. Хотя сам КС в состоянии создавать полноценные прецеденты только по конституционным вопросам, относящимся к его специализации.
Прецеденты по другим делам может формулировать тот суд, который рассматривает дела соответствующей категории. Если КС не рассматривает гражданские дела, то он вместо классического прецедента выражает коллективное мнение группы судей по абстрактному правовому вопросу.
Как это мнение отражает десятки и сотни дел, рассматриваемых судами общей юрисдикции?!
В Верховном Суде РФ практически не стало классических частноправовых прецедентов, потому что Президиум ВС слушает в основном уголовные дела. А в экономических делах, которые доходят до Президиума, очень трудно найти правовые позиции, рассчитанные на многократное применение. Создается акт по конкретному делу.
А Пленумы ВС, обобщая практику, прецеденты создать не могут. Постановления Пленума и, отчасти, Обзоры судебной практики – это акты абстрактного толкования. Коллегии ВС тоже не могут создать прецедент, так как редко формулируют правовые позиции, к тому же их акты не основаны на авторитете всего суда.
При публикации обзоров ВС публикует только «правильные» решения коллегий, обходя вниманием остальные.
Надо продумать механизм выработки правовых позиций по конкретным делам, так как акты абстрактного толкования, представляющие собой мнение нескольких юристов, даже очень уважаемых, никогда не заменят решение по конкретному делу. А прецедент – это выстраданные, многократно рассмотренные в судах споры, в которых стороны представляют свои аргументы, а итоговое решение опирается на безупречную правовую основу и исчерпывающую мотивацию.
Такие прецеденты не выносят законодательного хаоса. Приведу пример. Очень долго продолжаются споры, кто такой генеральный директор – орган или представитель хозяйствующего субъекта. И законодатель, и судебная практика мечутся в разные стороны.
Но это же чисто доктринальный вопрос, которого судебные органы должны избегать, формируя правовые позиции применительно к конкретным делам.
Если законодатель склоняется в сторону модели то органа, то представителя, что делать судам? Даже самый хороший прецедент не выживет в таких условиях.
– Вы последовательно выступали за ограничение ответственности юридических лиц, чтобы избежать излишнего риска, снижающего мотивацию к ведению бизнеса. Что-нибудь изменилось к лучшему после призывов перестать «кошмарить» бизнес?
– Мне кажется, что стало только хуже, особенно с точки зрения ответственности по долгам юридических лиц. Но тут дело не столько в судебной практике, сколько в законодательстве.
Новые правила о субсидиарной ответственности стали жестче, более того, извращается сама природа субсидиарной ответственности.
Ее основная функция в гражданском праве – компенсационная, то есть предполагающая возмещение потерь частного лица, а не бюджета.
У нас же чаще всего используется карательная функция, то есть наступает объективно вмененная ответственность. На мой взгляд, привлекать к ответственности нужно лишь в случае, если доказано, что нарушитель обогатился за счет активов юридического лица, а оно в результате этого не смогло рассчитаться по долгам. Но такой критерий не выдерживается нашими правилами о субсидиарной ответственности.
– А как вы относитесь к предложениям ввести уголовную ответственность юридических лиц?
– Наше право традиционно не предполагало такой ответственности. Но антикоррупционные конвенции, к которым наша страна присоединилась, обязывают нас реализовать уголовную ответственность юридических лиц.
Только мне кажется, что там, где такая ответственность предусмотрена, она построена на совершенно иных подходах, неприменимых в нашей стране. И я не вижу перспектив, при которых они приживутся в России.
Поэтому вместо уголовной ответственности юрлиц нам следует применять административную ответственность юридических и уголовную – физических (должностных) лиц.
– Вы предупреждали, что в процессе «снятия корпоративной вуали» могут возникнуть проблемы, если бенефициар хочет сохранить анонимность. А в нашей практике бенефициарам приходится «открывать личико»?
– Да, такие случаи были. Периодически такие дела проходят через Верховный Суд РФ. В основном это не гражданско-правовые споры, как в странах англо-саксонского права, а дела о взыскании налоговых недоимок. Подчас такие споры возникают в результате дробления бизнеса, и в результате одному лицу приходится платить налоги за других лиц, поскольку суд считает, что у них единый оборот.
Те, кто очень хочет сохранить анонимность, применяют в таких случаях определенные механизмы, но они очень дороги с точки зрения транзакционных издержек. Приходится выводить активы в разные юрисдикции, последовательно перекладывая их.
Как правило, это по карману только очень крупному бизнесу, людям из списка «Форбс», имеющим активы выше 100 млн долларов. Бенефициары с небольшими активами уже не могут защитить себя таким способом. Да и смысла в этом для них нет.
– Для информационного контакта с судами вы предлагали использовать процессуальный мобильный телефон. Реализована ли эта идея?
– Это был отклик на использование судами общей юрисдикции смс-уведомлений, в которых сторонам сообщалась процессуальная информация.
В арбитражных судах это не практиковалось, потому что пришлось бы надлежащим способом проверять принадлежность телефона, на который отсылается информация. У судов пока нет такой возможности.
Уведомлять по номеру, который нельзя проверить, – значит рисковать отменой решения.
Поэтому возникла идея процессуального телефона, которая сейчас реализуется в рамках проекта «Цифровая экономика», предполагающего, что определенный круг лиц (банки, суды, приставы) получит доступ к базам данных мобильных операторов.
Тогда уведомления можно будет направлять конкретным физическим и юридическим лицам. Банки это уже активно используют, но вы должны подписать согласие на такие сообщения.
А в судебном процессе должны быть установлены определенные правила, обязывающие, например, указывать в исковом заявлении номер мобильного телефона, на который можно высылать важную информацию.
Мы предлагали также всем юридическим лицам принудительно дать при регистрации в ЕГРЮЛ адрес электронной почты, но этого до сих пор не сделано. Хотя это совсем не сложно.
– С физическими лицами все сложнее. Разве можно обязать человека иметь компьютер или мобильный телефон?
– Тем не менее некоторые страны, например Финляндия, Австрия, Эстония, уже сделали это. Они на уровне закона присвоили всем гражданам официальные адреса электронной почты.
– Как вы оцениваете новые предложения по реформе судебной системы, в том числе введение межрегиональных кассационных и апелляционных судов, а также присяжных – в районных судах?
– Я приветствую и то, и другое. Не важно, кто это предлагает – это объективно правильные решения. Другой вопрос, достаточно ли этого, чтобы кардинально улучшить наше судопроизводство? Но то, что эти меры его улучшают, я согласен.
Главное – выработать стройную инстанционную модель. Даже при усеченном количестве присяжных, которое предусмотрено законом, будет лучше, чем сейчас.
Еще лучше, если их будет 12, а не 6, но я понимаю, что это очень дорогостоящая процедура, так что нам приходится по одежке протягивать ножки.
В свое время нам неоднократно предлагали упразднить арбитражных заседателей. Но я всегда выступал против этого, считая, что они приносят пользу, несмотря на недостатки, за которые их критиковали. Ум хорошо, а три – лучше. Тем более шесть. Особенно в принципиальном споре или в сложном уголовном деле.
Все демократические процедуры в судопроизводстве можно только приветствовать. Это мое твердое убеждение.