Обзор практики рассмотрения судами дел о материальной ответственности работника (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 5 декабря 2018 г.):
2. Пропуск работодателем без уважительных причин срока обращения в суд, предусмотренного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации, о применении которого заявлено работником, является основанием для отказа судом работодателю в иске о привлечении работника к материальной ответственности.
Пример 1
Индивидуальный предприниматель Е. (далее также — работодатель) 28 октября 2016 г. обратился в суд с иском к Ш. (работнику) о возмещении ущерба, причиненного работником при исполнении трудовых обязанностей.
В обоснование иска индивидуальный предприниматель Е. указал, что Ш. работала у него продавцом торговой палатки с 22 февраля по 1 ноября 2013 г. С Ш. был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности. Проведенной 1 ноября 2013 г.
ревизией товарно-материальных ценностей была выявлена недостача, образовавшаяся, как полагал работодатель, вследствие ненадлежащего исполнения трудовых обязанностей Ш., которая во время рабочей смены 31 октября 2013 г.
не закрыла дверь в торговой палатке, что создало условия для хищения имущества и денежных средств посторонними лицами.
В суде первой инстанции ответчиком Ш. заявлено о пропуске работодателем установленного статьей 392 ТК РФ срока на обращение в суд.
Работодатель просил восстановить указанный срок, ссылаясь на то, что причиной пропуска им срока на обращение в суд является расследование уголовного дела, возбужденного 2 декабря 2013 г. по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 158 УК РФ (кража), и прекращенного только 23 ноября 2015 г.
Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным определением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении иска отказано по мотиву пропуска индивидуальным предпринимателем Е. годичного срока на обращение в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, установленного частью третьей статьи 392 ТК РФ, исходя из следующего.
Судом первой инстанции установлено, что по факту хищения принадлежащих индивидуальному предпринимателю Е. товарно-материальных ценностей 2 декабря 2013 г.
в отношении неустановленного лица было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 158 УК РФ (кража). Постановлением старшего дознавателя ОД ОМВД России от 23 ноября 2015 г.
уголовное дело прекращено на основании пункта 3 части 1 статьи 24 УПК РФ (истечение срока давности уголовного преследования).
Рассматривая дело, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что работодателем — индивидуальным предпринимателем Е. был пропущен годичный срок для обращения в суд, предусмотренный частью третьей статьи 392 ТК РФ, о применении которого заявлено ответчиком-работником, что является основанием для вынесения решения об отказе в иске.
При этом суд исходил из того, что о факте причинения работником ущерба работодателю — индивидуальному предпринимателю Е. стало известно уже 1 ноября 2013 г. (по результатам проведенной ревизии). С требованием о взыскании с Ш. суммы недостачи работодатель обратился в суд только 28 октября 2016 г., спустя почти три года со дня обнаружения причиненного ущерба, т.е.
с пропуском установленного частью третьей статьи 392 ТК РФ годичного срока.
В соответствии с частью четвертой статьи 392 ТК РФ при пропуске по уважительным причинам сроков, установленных данной статьей, в том числе частью третьей, они могут быть восстановлены судом.
Как разъяснено в абзаце втором пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г.
N 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», если работодатель пропустил срок для обращения в суд, судья вправе применить последствия пропуска срока (отказать в иске), если о пропуске срока до вынесения судом решения заявлено ответчиком и истцом не будут представлены доказательства уважительности причин пропуска срока, которые могут служить основанием для его восстановления (часть третья статьи 392 ТК РФ) . К уважительным причинам пропуска срока могут быть отнесены исключительные обстоятельства, не зависящие от воли работодателя, препятствовавшие подаче искового заявления.
———————————
С 3 октября 2016 года вступил в силу Федеральный закон от 3 июля 2016 г. N 272-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам повышения ответственности работодателей за нарушения законодательства в части, касающейся оплаты труда», которым изменена нумерация частей статьи 392 ТК РФ (часть третья считается частью четвертой).
Ссылаясь на приведенные нормы закона и разъяснения, содержащиеся в абзаце втором пункта 3 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, суд указал, что возбуждение 2 декабря 2013 г.
уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 158 УК РФ, по факту кражи имущества из торговой палатки не может быть отнесено к исключительным обстоятельствам, препятствующим своевременному обращению работодателя с иском в суд, поскольку дело было возбуждено в отношении неустановленного лица.
Работник Ш. в совершении хищения не подозревалась, обвинение по данному уголовному делу ей не предъявлялось.
С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии каких-либо исключительных обстоятельств и, следовательно, уважительных причин, препятствовавших своевременному обращению работодателя с иском в суд к работнику о возмещении ущерба, в связи с чем отказал индивидуальному предпринимателю Е. в удовлетворении исковых требований.
(По материалам судебной практики Калининградского областного суда)
Пример 2
УФСИН России по субъекту Российской Федерации (далее — работодатель; Управление) 23 января 2017 г. обратилось в суд с иском к Г. (работник) о возмещении материального ущерба.
Исковые требования мотивированы тем, что Г. работал водителем филиала Управления, с ним был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности. 24 декабря 2015 г. произошло дорожно-транспортное происшествие с участием Г., в результате которого автомобилю, принадлежащему работодателю, причинены механические повреждения. В отношении Г.
составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 12.24 КоАП РФ (нарушение правил дорожного движения или правил эксплуатации транспортного средства, повлекшее причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего), дело об административном правонарушении прекращено ввиду отсутствия в действиях Г.
состава административного правонарушения.
В судебном заседании работником Г. было заявлено о пропуске истцом установленного частью третьей статьи 392 ТК РФ годичного срока на обращение в суд с иском работодателя о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю.
Управление просило суд восстановить пропущенный годичный срок на обращение в суд с иском о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, ссылаясь на то, что данный срок пропущен по уважительной причине, поскольку до обращения в суд с иском к своему работнику Г. о возмещении материального ущерба Управление обращалось в суд с исками о возмещении ущерба в связи с указанным дорожно-транспортным происшествием к иным лицам с целью взыскания материального ущерба, в удовлетворении которых было отказано.
Решением суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований Управления отказано в связи со следующим.
Как установлено судом, дорожно-транспортное происшествие с участием Г., в результате которого имуществу истца (автомобилю) были причинены механические повреждения, произошло 24 декабря 2015 г., о чем работодателю стало известно в этот же день (24 декабря 2015 г.). Между тем с иском к Г. (работнику) о возмещении ущерба Управление обратилось в суд 23 января 2017 г.
Принимая во внимание положения части третьей статьи 392 ТК РФ, согласно которым работодатель имеет право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, в течение одного года со дня обнаружения ущерба, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что в иске должно быть отказано по мотиву пропуска работодателем установленного законом срока обращения в суд, поскольку с 24 декабря 2015 г. (дата обнаружения работодателем ущерба) до 23 января 2017 г. (дата подачи работодателем иска в суд) прошло более одного года.
При этом суд первой инстанции руководствовался положениями статьи 392 ТК РФ и разъяснениями, содержащимися в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г.
N 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», и исходил из того, что истцом (работодателем) не приведено исключительных, не зависящих от его воли обстоятельств, препятствовавших своевременной подаче искового заявления в суд о взыскании с работника материального ущерба.
Рассматривая заявление работодателя о восстановлении пропущенного годичного срока на обращение в суд по спору о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, и оценивая причины (уважительные или неуважительные) пропуска истцом этого срока, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что затраченное истцом значительное количество времени на обращения в суд с исками о возмещении ущерба в связи с указанным дорожно-транспортным происшествием к иным лицам с целью взыскания этого ущерба, в удовлетворении которых судебными инстанциями было отказано, не относится к исключительным, не зависящим от воли Управления обстоятельствам, препятствовавшим ему своевременно обратиться в суд с настоящим иском о привлечении Г. к материальной ответственности, и, соответственно, не может быть отнесено к уважительной причине пропуска установленного законом годичного срока.
Суд апелляционной инстанции согласился с приведенными выводами суда первой инстанции, дополнительно указав, что суд, оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока на обращение в суд, действует не произвольно, а проверяет и учитывает всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших лицу своевременно обратиться в суд за разрешением трудового спора.
(По материалам судебной практики Верховного Суда Республики Бурятия)
Вернуться к началу «Обзора практики рассмотрения..»
Вс разобрал судебные ошибки по спорам о возмещении ущерба работниками
Верховный суд РФ представил 50-страничный обзор практики рассмотрения судами дел о материальной ответственности работника. 5 декабря этот документ утвержден президиумом суда.
Как отмечает ВС, при подготовке обзора было проведено изучение практики рассмотрения судами в 2015–2018 годах споров, связанных с материальной ответственностью.
Принимая во внимание, что судами по отдельным категориям дел допускаются ошибки, Верховный суд рекомендовал обратить внимание на более чем дюжину выработанных правовых позиций.
В частности, как указывает ВС, установленный законом годичный срок для обращения работодателя в суд с иском о возмещении работником ущерба, причиненного работодателю, исчисляется со дня обнаружения работодателем такого ущерба.
Пропуск работодателем без уважительных причин срока обращения в суд, предусмотренного статьей 392 Трудового кодекса РФ, о применении которого заявлено работником, является основанием для отказа судом работодателю в иске о привлечении работника к материальной ответственности.
В случае возникновения ущерба у работодателя вследствие непреодолимой силы материальная ответственность работника исключается. Снижение размера ущерба, подлежащего взысканию с работника, не производится, если ущерб причинен преступлением, совершенным в корыстных целях.
Кроме того, анализируя споры, связанные со взысканием с работника затрат, понесенных на его обучение, ВС подчеркивает, что положениями Трудового кодекса РФ гарантируется возмещение работодателем командировочных расходов сотрудникам, направляемым на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование с отрывом от работы в другую местность. Такие расходы не включаются в затраты, понесенные работодателем на обучение работника, и не подлежат возмещению работником работодателю в случае увольнения работника без уважительных причин до истечения срока, обусловленного соглашением об обучении.
Общество с ограниченной ответственностью (далее – общество, работодатель) обратилось в суд с иском к П. (работнику) о возмещении расходов, связанных с ее обучением, в сумме 778 916 руб. 50 коп.
В обоснование заявленных требований общество указало, что П. состояла в трудовых отношениях с обществом, занимала должность начальника отдела структурного подразделения общества, расположенного в г. Сургуте, с ней 31 октября 2014 г.
был заключен ученический договор об обучении по дополнительным образовательным программам (далее – ученический договор), в соответствии с которым П. направлялась в г. Москву с 19 ноября 2014 г. по 8 апреля 2016 г. для обучения в негосударственном образовательном частном учреждении дополнительного профессионального образования.
Согласно ученическому договору П. приняла на себя обязательство после окончания обучения в соответствии с полученной квалификацией проработать по трудовому договору в течение трех лет, в случае нарушения этого условия договора П.
обязалась возместить затраты, понесенные работодателем на оплату ее обучения, включая денежные средства, полученные ею в связи с заключением этого договора, исчисленные пропорционально фактически не отработанному у работодателя после обучения времени.
20 февраля 2017 г. трудовой договор с П. был прекращен по пункту 3 части первой статьи 77 ТК РФ (по инициативе работника). 1 марта 2017 г. П. подала заявление об удержании из ее заработной платы расходов на обучение в размере 355 835 руб. 62 коп., из расчета фактически не отработанного у работодателя после окончания обучения времени (764 дня) и стоимости обучения 510 000 руб.
Указанная сумма была удержана из заработной платы П. при ее увольнении. Помимо расходов на обучение общество потребовало у П. компенсировать командировочные расходы (стоимость проезда к месту обучения, суточные, стоимость проживания в гостинице) в размере 778 915 руб. 50 коп. Поскольку П.
отказалась в добровольном порядке возместить работодателю названные расходы, общество обратилось в суд с иском.
Решением суда первой инстанции исковые требования общества оставлены без удовлетворения. Отказывая в удовлетворении исковых требований общества о взыскании с П.
командировочных расходов, связанных с ее обучением, суд первой инстанции руководствовался статьями 9, 167, 187, 198 ТК РФ и исходил из того, что компенсация работодателю понесенных им расходов, связанных с направлением работника в служебную командировку для профессионального образования, профессионального обучения и дополнительного профессионального образования для нужд работодателя, действующим законодательством не предусмотрена.
Апелляционным определением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение об удовлетворении заявленных требований.
Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение об удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции исходил из того, что стороны в ученическом договоре предусмотрели дополнительное условие о сроке, в течение которого работник обязуется отработать после обучения, проведенного за счет средств работодателя, а также право работодателя в случае увольнения работника без уважительных причин до истечения установленного трудовым договором срока требовать от работника возмещения затрат, понесенных при направлении его на обучение, в том числе и командировочных расходов.
- Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ признала выводы суда апелляционной инстанции основанными на неправильном толковании и применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, в связи со следующим.
- В соответствии с частью первой статьи 196 ТК РФ необходимость подготовки работников (профессиональное образование и профессиональное обучение) и дополнительного профессионального образования для собственных нужд определяет работодатель.
- Подготовка работников и дополнительное профессиональное образование работников осуществляются работодателем на условиях и в порядке, которые определяются коллективным договором, соглашениями, трудовым договором (часть вторая статьи 196 ТК РФ).
Статьей 197 ТК РФ определено, что работники имеют право на подготовку и дополнительное профессиональное образование. Указанное право реализуется путем заключения договора между работником и работодателем.
Одним из видов такого договора является ученический договор, порядок и условия заключения которого определены в главе 32 Трудового кодекса РФ. Ученический договор с работником организации является дополнительным к трудовому договору (часть вторая статьи 198 ТК РФ).
Ученический договор, согласно части первой статьи 199 ТК РФ, должен содержать: наименование сторон; указание на конкретную квалификацию, приобретаемую учеником; обязанность работодателя обеспечить работнику возможность обучения в соответствии с ученическим договором; обязанность работника пройти обучение и в соответствии с полученной квалификацией проработать по трудовому договору с работодателем в течение срока, установленного в ученическом договоре; срок ученичества; размер оплаты в период ученичества.
Последствия невыполнения обучающимся обязательств после окончания ученичества приступить к работе по вновь полученной профессии, специальности или квалификации и отработать у данного работодателя в течение срока, установленного ученическим договором, определены в статье 207 ТК РФ.
В соответствии с частью второй указанной нормы в случае, если ученик по окончании ученичества без уважительных причин не выполняет свои обязательства по договору, в том числе не приступает к работе, он по требованию работодателя возвращает ему полученную за время ученичества стипендию, а также возмещает другие понесенные работодателем в связи с ученичеством расходы.
Статьей 249 ТК РФ предусмотрено, что в случае увольнения без уважительных причин до истечения срока, обусловленного трудовым договором или соглашением об обучении за счет средств работодателя, работник обязан возместить затраты, понесенные работодателем на его обучение, исчисленные пропорционально фактически не отработанному после окончания обучения времени, если иное не предусмотрено трудовым договором или соглашением об обучении.
Из приведенных норм Трудового кодекса РФ следует, что необходимость подготовки работников (профессиональное образование и профессиональное обучение) и дополнительного профессионального образования для собственных нужд определяет работодатель.
При этом подготовка работников и дополнительное профессиональное образование работников за счет средств работодателя осуществляются им на условиях и в порядке, которые определяются коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.
В целях профессиональной подготовки работников для нужд работодателя между работодателем и работником могут заключаться как ученический договор, так и иные договоры об обучении.
Условия о подготовке работников и об их дополнительном профессиональном образовании могут содержаться и в трудовом договоре. В частности, в заключаемое сторонами трудового договора (работником и работодателем) соглашение об обучении работника за счет средств работодателя может быть включено условие об обязанности работника отработать после обучения не менее установленного договором срока.
Аналогичное условие в соответствии со статьей 57 ТК РФ может содержаться и в трудовом договоре. В случае невыполнения работником без уважительных причин обязанности отработать после обучения, проводимого за счет средств работодателя, не менее установленного соглашением об обучении или трудовым договором срока этот работник должен возместить работодателю затраты, связанные с его обучением.
Конкретный перечень таких затрат нормами Трудового кодекса РФ не установлен. Вместе с тем, определяя права и обязанности работников по профессиональному обучению и получению дополнительного профессионального образования за счет средств работодателя, законодатель для таких работников установил ряд гарантий и компенсаций.
- Гарантии и компенсации работникам, направляемым работодателем на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование, определены статьей 187 ТК РФ.
- Как указано в части первой статьи 187 ТК РФ, при направлении работодателем работника на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование с отрывом от работы за ним сохраняются место работы (должность) и средняя заработная плата по основному месту работы.
- Работникам, направляемым на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование с отрывом от работы в другую местность, производится оплата командировочных расходов в порядке и размерах, которые предусмотрены для лиц, направляемых в служебные командировки.
Работникам помимо закрепленных в названном кодексе общих гарантий и компенсаций (гарантии при приеме на работу, переводе на другую работу, по оплате труда и др.
) за счет средств работодателя предоставляются иные гарантии и компенсации, в частности при направлении в служебные командировки и в других случаях, предусмотренных кодексом и иными федеральными законами (часть первая статьи 165 ТК РФ).
- При предоставлении гарантий и компенсаций соответствующие выплаты производятся за счет средств работодателя (часть вторая статьи 165 ТК РФ).
- В соответствии с частью первой статьи 166 ТК РФ служебная командировка – это поездка работника по распоряжению работодателя на определенный срок для выполнения служебного поручения вне места постоянной работы.
- При направлении работника в служебную командировку ему гарантируется сохранение места работы (должности) и среднего заработка, а также возмещение расходов, связанных со служебной командировкой (статья 167 ТК РФ).
- В случае направления в служебную командировку работодатель обязан возмещать работнику: расходы по проезду; расходы по найму жилого помещения; дополнительные расходы, связанные с проживанием вне места постоянного жительства (суточные); иные расходы, произведенные работником с разрешения или ведома работодателя (часть первая статьи 168 ТК РФ).
По смыслу приведенных нормативных положений командировочные расходы, понесенные работодателем в связи с направлением работника на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование, являются самостоятельной группой расходов и относятся к компенсациям (денежным выплатам), предоставляемым работнику за счет средств работодателя в целях возмещения работнику затрат, связанных с исполнением им трудовых и иных обязанностей, в том числе обязанности по профессиональному обучению или дополнительному профессиональному образованию. К числу таких затрат, которые работодатель обязан возмещать работнику при направлении его в служебную командировку для профессионального обучения или получения дополнительного профессионального образования, относятся расходы по проезду работника к месту обучения и обратно; расходы по найму жилого помещения, дополнительные расходы, связанные с проживанием вне места постоянного жительства (суточные). Возврат работником предоставленных ему работодателем компенсаций (командировочных расходов) в связи с направлением работника за счет средств работодателя на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование нормами Трудового кодекса РФ не предусмотрен.
Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ указала, что суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и удовлетворяя исковые требования общества о взыскании с П.
командировочных расходов, понесенных работодателем в связи с направлением на обучение с отрывом от работы в другую местность, неправильно применил к спорным отношениям нормы трудового законодательства, регулирующие порядок и условия возмещения работником работодателю затрат, связанных с обучением за счет средств работодателя, не установил действительные правоотношения сторон, сложившиеся в связи с обучением П. за счет средств работодателя – общества, не определил состав расходов, понесенных обществом на обучение П. в негосударственном образовательном частном учреждении дополнительного профессионального образования, подлежащих возмещению по правилам статьи 249 ТК РФ, вследствие чего не разрешил спор по существу.
Взыскивая с П. в пользу общества в качестве расходов на обучение командировочные расходы, суд апелляционной инстанции не учел, что П. была направлена работодателем на обучение в г. Москву в негосударственное образовательное частное учреждение дополнительного профессионального образование для получения дополнительного профессионального образования.
При этом, направляя П. на обучение в другую местность по программе дополнительного профессионального образования, работодатель оформлял это как служебную командировку, и все произведенные в связи с данной командировкой расходы считались командировочными расходами.
Поскольку исходя из взаимосвязанных положений статей 167 и 187 ТК РФ работодателем гарантируется возмещение командировочных расходов работникам, направляемым на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование с отрывом от работы в другую местность, то включение этих расходов в затраты, понесенные работодателем на обучение работника и подлежащие возмещению работодателю в случае увольнения работника без уважительных причин до истечения срока, обусловленного соглашением об обучении, противоречит положениям статей 165, 167, 168, 187 ТК РФ.
С учетом приведенных обстоятельств Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ признала апелляционное определение незаконным, отменила его и направила дело на новое апелляционное рассмотрение в суд апелляционной инстанции (определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 2 июля 2018 г. № 69-КГ18-7).
Взыскание с работника причиненного ущерба в порядке регресса: случаи и размеры
В 2018 г. суды республики рассмотрели 9162 дела, вытекающие из трудовых правоотношений. Значительную их часть — 2714 дел — составили дела о взыскании материального ущерба, причиненного работниками при исполнении трудовых обязанностей. С вынесением решения суды рассмотрели 2155 дел. Иск удовлетворили по 2004 делам, или 92,99% (в 2017 г. — 94,74%).
- В судебном порядке рассматриваются, в частности, иски:
- — нанимателя к работнику о возмещении ущерба, если работник не согласен с размером ущерба и не допускается возмещение по распоряжению нанимателя, а также если наниматель и работник прекратили трудовые отношения;
- — нанимателя к работнику, если наниматель пропустил срок для издания распоряжения об удержании суммы возмещения, не превышающей трех среднемесячных зарплат работника ;
- — собственника или уполномоченного им органа к руководителю организации и его заместителю о возмещении материального ущерба, причиненного организации, в том числе к руководителю, должностным лицам, виновным в незаконном увольнении, переводе, перемещении, изменении существенных условий труда, отстранении от работы, задержке исполнения решения суда о восстановлении на работе, на прежнем рабочем месте, прежних существенных условий труда, а также о возмещении выплаченного работнику морального вреда;
- — работника к нанимателю, если работник не согласен с удержанием, произведенным нанимателем в возмещение ущерба, или с его размером либо если на предприятии нет комиссии по трудовым спорам или она не рассмотрела заявление в 10-дневный срок, в том числе работника — не члена профсоюза, если он не обратился в комиссию по трудовым спорам .
Лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении служебных, должностных или иных трудовых обязанностей; лицом, управлявшим транспортным средством и т.д.), имеет право регресса к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не устанавливает закон .
Регресс — обратное требование о возврате денежной суммы (иной имущественной ценности), уплаченной третьему лицу по вине работника.
Наниматель, возместивший ущерб другим лицам, имеет право взыскать его в порядке регресса с виновного работника .
Условие для обращения нанимателя с требованием в порядке регресса — фактическое возмещение ущерба, причиненного работником. Поэтому к исковому заявлению о взыскании ущерба в порядке регресса следует приложить документ, подтверждающий выплату денежных средств за счет нанимателя лицу, которому причинили ущерб. Таким документом может стать, например, платежное поручение.
- Работника можно привлечь к материальной ответственности при одновременном наличии:
- 1) ущерба, причиненного нанимателю при исполнении трудовых обязанностей;
- 2) противоправности поведения (действия или бездействия) работника;
- 3) прямой причинной связи между противоправным поведением работника и возникшим у нанимателя ущербом;
- 4) вины работника в причинении ущерба.
При этом учитывается только реальный ущерб. Под ним понимается утрата, ухудшение или снижение ценности имущества, влекущие для нанимателя необходимость произвести излишние денежные выплаты либо затраты на восстановление, приобретение имущества или иных ценностей.
- Пленум Верховного Суда разъяснил, что к излишним денежным выплатам относятся:
- — штрафы, взысканные с нанимателя по вине работника;
- — потери нанимателя в связи с неудовлетворением исковых требований по причине пропуска исковой давности;
- — расходы на перевозку, экспертизу поставленной в торговую сеть некачественной продукции (товара);
- — сверхнормативный расход электроэнергии, горюче-смазочных материалов;
- — зарплата, выплаченная работнику в связи с задержкой расчета при увольнении, с задержкой выдачи трудовой книжки.
Ущерб в виде излишних денежных выплат может выражаться в необоснованной выплате работнику зарплаты в большем размере, чем ему полагалось. Если причиной неправильного расчета зарплаты стала не счетная (арифметическая) ошибка, а неправильное применение законодательства или локальных правовых актов, в силу ст. 107 ТК излишнюю зарплату с работника взыскать нельзя.
Виновными в излишних денежных выплатах будут работники, которые неправильно произвели расчет (экономист по труду, бухгалтер по расчетам, главбух).
Судебная практика показывает, что наниматели часто предъявляют в суд требования о взыскании с работника ущерба в виде штрафа, уплаченного в доход государства нанимателем при привлечении его к административной ответственности за допущенные нарушения. Уплата штрафа организацией является для нанимателя излишней денежной выплатой, и организация имеет право регресса к виновному работнику.
Иск о взыскании ущерба можно предъявить к работнику в течение года со дня обнаружения ущерба. Днем обнаружения ущерба, выявленного при инвентаризации материальных ценностей, ревизии или проверке финансово-хозяйственной деятельности организации, следует считать день подписания соответствующего акта или заключения.
При исчислении сроков для предъявления иска в порядке регресса днем обнаружения ущерба будет день выплаты нанимателем денежных средств в возмещение ущерба, причиненного работником. Например, день уплаты штрафа в доход государства, день выплаты восстановленному работнику среднего заработка за время вынужденного прогула и т.д. Пропуск срока для обращения в суд — основание для отказа в иске.
Законодательство о труде не предусматривает порядка определения размера ущерба, причиненного работником при исполнении трудовых обязанностей. В такой ситуации следует руководствоваться Положением о порядке определения размера вреда.
Наниматели нередко допускают ошибки при определении ущерба, подлежащего взысканию с работника.
Если проверка исполнения налогового законодательства выявит несвоевременность или неполную уплату налогов, юридическое лицо привлекут к административной ответственности в виде штрафа и обяжут внести недоплаченную сумму. В данном случае ущерб в виде излишних денежных выплат — сумма штрафа. Доплаченные налоги ущербом не считаются.
Наниматели же предъявляют в суд иски о взыскании и суммы уплаченного штрафа, и суммы налогов. При этом уплачивают госпошлину, исходя из заявленной цены иска. Взысканию же подлежит только сумма уплаченного штрафа и возврат госпошлины пропорционально сумме удовлетворенного иска.
Не являются материальным ущербом суммы, выплаченные согласно коллективному договору семье работника, погибшего в результате несчастного случая на производстве.
Пример 1
Прокурор в исковом заявлении указал, что при исполнении трудовых обязанностей погиб тракторист-машинист филиала ПЧУП «С» П. Несчастный случай произошел по вине водителя автопогрузчика О.
, наехавшего на потерпевшего; управляющего сельскохозяйственным участком К., мастера по ремонту транспорта Р. и главного инженера филиала С.
, которые не обеспечили безопасность полевых работ с использованием сельхозтехники.
В связи с гибелью П. предприятие выплатило его семье возмещение в размере
123 млн 493 тыс. неденоминированных рублей.
Полагая, что эта выплата причинила предприятию материальный ущерб, прокурор просил суд взыскать в пользу ПЧУП «С» указанную сумму с лиц, виновных в несчастном случае.
В результате суд постановил взыскать в пользу ПЧУП «С» с О. 86 млн 446 тыс. руб., с К., С. и Р. — по 12 тыс. 349 тыс. руб. с каждого.
Заместитель Председателя Верховного Суда опротестовал это решение по следующим основаниям.
Удовлетворяя иск прокурора, суд согласился с изложенными в исковом заявлении доводами, что единовременная выплата семье погибшего работника 123 млн 494 тыс. руб. причинила ПЧУП «С» ущерб, подлежавший взысканию с ответчиков.
Вместе с тем согласно разъяснениям, данным в п. 3 постановлении Пленума Верховного Суда N 2, при определении размера ущерба учитывается только прямой действительный ущерб, т.е.
утрата, ухудшение или снижение ценности имущества, влекущие для нанимателя необходимость произвести затраты на восстановление, приобретение имущества или иных ценностей либо произвести излишние выплаты.
К таким выплатам, в частности, относится зарплата, выплаченная незаконно уволенному работнику; штрафы, взысканные с нанимателя по вине работника; сверхнормативный расход электроэнергии, горюче-смазочных материалов.
Уплаченная семье П. сумма была единовременной материальной помощью, которую наниматель выплатил в соответствии с коллективным договором. Коллективный договор — это ЛНПА, регулирующий трудовые и социально-экономические отношения между нанимателем и его работниками, основанный на принципах добровольности принятия обязательств и учета реальных возможностей принятия реальных обязательств.
Предусмотренное коллективным договором обязательство нанимателя выплатить семье погибшего работника единовременную материальную помощь не было связано с регулированием производственных отношений. Оно представляло собой дополнительную гарантию социально-экономических прав работников.
Ввиду указанного сумму выплаченной нанимателем единовременной материальной помощи на основании добровольно принятых на себя обязательств нельзя признать его прямым действительным ущербом, подлежащим возмещению работниками предприятия.
Данные обстоятельства суд при разрешении спора не учел.
исходя из изложенного, суд апелляционной инстанции отменил вынесенное по делу решение о взыскании с ответчиков в пользу ПЧУП «С» суммы выплаченной материальной помощи, как не основанное на нормах законодательства. Вынесенное по делу новое решение отказало в удовлетворении иска прокурора о возмещении работниками ущерба в интересах ПЧУП «С».
Не могут рассматриваться как взыскание ущерба в порядке регресса иски работников друг к другу в связи с возмещением доли ущерба, причиненного при исполнении одним из них трудовых обязанностей за другого.
Пример 2
В суд обратились бухгалтер предприятия К. и главбух С. с иском к инженеру по нормированию труда Т. Истицы просили взыскать с Т. ущерб, причиненный необоснованной выплатой генеральному директору зарплаты в размере 31 млн 771 тыс. неденоминированных рублей.
- Внеплановая документальная проверка финансово-хозяйственной деятельности УП «Ч» установила причиненный предприятию ущерб в связи с необоснованной выплатой вышеуказанной суммы. Причиной ущерба стали действия (бездействие):
- — Т., которая согласно должностной инструкции обязана была обеспечивать правильность применения тарифных ставок и расценок, должностных окладов, доплат;
- — К., производившей начисление зарплаты, расчет отпускных, больничных листков;
— С., которая обязана была осуществлять постоянный контроль за правильным начислением и выдачей всех видов премий и доплат, соблюдением должностных окладов.
К. и С. в добровольном порядке внесли в кассу предприятия всю сумму ущерба в равных долях, после чего заявили иск к Т. о взыскании с нее в их пользу 10 млн 590 тыс. руб.
Свои требования истицы обосновали тем, что ущерб предприятию причинили их совместные действия. Они возместили всю сумму ущерба, поэтому в порядке регресса в соответствии со ст. 949 и 950 ГК вправе были требовать с ответчицы приходящуюся на нее долю выплаченного за нее возмещения.
Разрешая иск, суд пришел к следующему выводу: истицы и ответчица состояли с УП «Ч» в трудовых отношениях, ущерб причинили при исполнении трудовых обязанностей. Право на предъявление иска о взыскании ущерба принадлежало нанимателю.
К. и С. добровольно возместили всю сумму причиненного ущерба, что соответствовало положениям ст. 401 ТК. Однако право на предъявление регрессных требований к ответчице трудовое законодательство не предусматривает. Нормы ст. 949, 950 ГК не регулируют возникших правоотношений, поэтому не могли стать основанием для удовлетворения иска.
Право регрессных требований по отношению к ответчице у истцов не наступило. С учетом изложенного суд отказал истицам в удовлетворении требований.
Возмещение вреда, причиненного преступлением
(Окончание. Начало в №2, №3, №4 · 2018)
ВОПРОСЫ ИСКОВОЙ ДАВНОСТИ ПО ДЕЛАМ О ВОЗМЕЩЕНИИ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ
Верховным Судом Российской Федерации недавно было принято Постановление от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности».
Однако в нем вопрос о правилах исчисления исковой давности по гражданским искам, предъявленным в рамках уголовных дел или по их итогам даже не был затронут, хотя в практическом отношении является очень актуальным.
Незатронутым оказался также весьма актуальный вопрос о начале течения исковой давности по требованиям о возмещении вреда, причиненного преступлением.
Здесь необходимо отличать несколько разных ситуаций с точки зрения процесса.
Во-первых, потерпевший может предъявить к лицу, причинившему вред, или лицу, ответственному за действия причинителя вреда, самостоятельный гражданский иск, не дожидаясь того, будут ли действия причинителя вреда признаны уголовным преступлением и будет ли вообще возбуждено уголовное дело по этому поводу.
Гражданский иск, предъявленный в обычном порядке, рассматривается судом по правилам гражданского судопроизводства с распределением между сторонами бремени доказывания в соответствии с гражданским и гражданско-процессуальным законодательством.
Вина причинителя вреда, а равно противоправность его действий (бездействия) при этом предполагаются.
Соответственно, для освобождения от ответственности ответчик должен доказать отсутствие своей вины (кроме случаев, когда ответственность наступает независимо от вины) или свою управомоченность на причинение вреда.
Возбуждение уголовного дела по факту причинения вреда, если в действиях причинителя вреда просматривается состав преступления, по общему правилу, не оказывает влияния на судьбу предъявленного гражданского иска, который рассматривается в обычном порядке, то есть независимо от возбужденного уголовного дела. Соответственно, возбуждение уголовного дела не оказывает в данном случае какого-либо влияния на исковую давность.
Однако если суд придет к выводу о невозможности рассмотрения гражданского иска потерпевшего до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, административном или уголовном производстве, то он обязан приостановить производство по делу (абзац пятый статьи 215 ГПК РФ, часть 1 статьи 143 АПК РФ).
После вступления приговора в законную силу суд возобновляет рассмотрение гражданского иска.
При этом факты, установленные в уголовном производстве, в соответствии с частью 4 статьи 61 ГПК РФ (частью 4 статьи 69 АПК РФ) приобретают для суда, рассматривающего гражданский иск, преюдициальное значение, как уже указывалось в статье, по двум вопросам: (a) имели ли место определенные действия и (б) совершены ли они определенным лицом.
Таким образом, у потерпевшего, который узнает о вредоносных действиях третьего лица, независимо от того, содержат ли эти действия признаки состава преступления или нет, появляется право предъявить обычный гражданский иск в порядке гражданского судопроизводства.
Появление такого права закон никак не связывает с преследованием ответчика в уголовно-правовом порядке. Само же предъявление иска означает, что исковая давность началась, в противном случае было бы невозможно предъявить иск.
Начало течения исковой давности при этом будет определяться на основании пункта 1 статьи 200 ГК РФ, то есть со дня, когда потерпевший узнал или должен был узнать о нарушении своего права и причинителе вреда.
Иначе говоря, если защита прав осуществляется безотносительно к уголовно-правовой квалификации и потерпевший предъявляет иск именно в гражданско-правовом порядке, начало течения исковой давности действительно определяется на основании общего правила, предусмотренного пунктом 1 статьи 200 ГК РФ.
Во-вторых, лицо, которому преступлением причинен имущественный вред, вправе предъявить гражданский иск в уголовном деле.
Соответственно, гражданский иск может быть предъявлен с момента возбуждения уголовного дела до окончания судебного разбирательства в суде первой инстанции. Поэтому для гражданского иска, предъявляемого в рамках уголовного дела, началом течения исковой давности может считаться момент возбуждения уголовного дела.
В-третьих, потерпевший вправе предъявить гражданский иск о возмещении причиненного ему преступлением вреда, опираясь на итоги рассмотрения уголовного дела.
Гражданский иск по итогам уголовного дела предъявляется в соответствии с правилами гражданского судопроизводства и рассматривается в обычном порядке, но с учетом преюдициального значения обстоятельств, установленных приговором суда по уголовному делу.
Такой гражданский иск может быть предъявлен в течение трех лет с момента вступления приговора по уголовному делу в законную силу. Иными словами, считается, что в данном случае исковая давность начинает свое течение только с момента признания в установленном законом порядке действий причинителя вреда преступлением.
Российское законодательство не содержит специальных правил о начале течения срока исковой давности по гражданско-правовым требованиям лиц, чьи права нарушены совершением преступления, поэтому, казалось бы, в рассматриваемом случае должно применяться общее правило о начале течения исковой давности, предусмотренное пунктом 1 статьи 200 ГК РФ.
Этот вывод подтверждается также положением, закрепленным в абзаце втором пункта 2 статьи 204 ГК РФ (в редакции от 1 сентября 2013 года), о том, что если судом оставлен без рассмотрения иск, предъявленный в уголовном деле, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности приостанавливается до вступления в законную силу приговора, которым иск оставлен без рассмотрения. (До 1 сентября 2013 года данное правило было сформулировано немного иначе: если судом оставлен без рассмотрения иск, предъявленный в уголовном деле, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности приостанавливается до вступления в законную силу приговора, которым иск оставлен без рассмотрения; время, в течение которого давность была приостановлена, не засчитывается в срок исковой давности. При этом, если остающаяся часть срока менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (абзац второй пункта 2 статьи 204 ГК РФ)).
Из приведенной нормы с достаточной очевидностью следует, что общее правило пункта 1 статьи 200 ГК РФ о начале течения исковой давности распространяется и на случаи, когда гражданские права нарушаются посредством деяний, которые в будущем потенциально могут быть признаны преступлениями. Напротив, какой-либо связи начала течения исковой давности по гражданскому иску с уголовно-правовой квалификацией содеянного из данной нормы не прослеживается.
Более того, сама конструкция гражданского иска в уголовном деле основывается на том, что течение исковой давности по такому иску начинается до вынесения приговора, так как в противном случае предъявление иска в уголовном деле было бы невозможно.
При этом подход российских судов к вопросу о начале течения исковой давности в случаях, когда гражданский иск предъявляется в рамках уголовного дела или по его итогам, существенно отличается от тех выводов, которые могут быть сделаны на основе буквального толкования норм статей 200 и 204 ГК РФ.
Как показывает сложившаяся судебная практика, в этих случаях гражданско-правовые иски при наличии соответствующих оснований удовлетворяются безотносительно к сроку исковой давности, несмотря на то, что сами преступления, которыми потерпевшим был нанесен тот или иной урон, были совершены задолго до предъявления иска.
Неизвестно ни одного судебного решения, которым было бы отказано в иске о возмещении вреда, причиненного преступлением, по причине пропуска срока исковой давности, если иск был предъявлен в течение трех лет с момента вступления приговора по уголовному делу в законную силу (см.
: Особенности исчисления начала течения исковой давности, если вредоносные действия являются одновременно преступлением (Сергеев А.П., Терещенко Т.А.) («Арбитражные споры», 2014, № 4)).
В завершение вопроса об исковой давности по делам о возмещении вреда, причиненного преступлением, необходимо указать, что пункт 9 упомянутого Постановления № 43 посвящен исковой давности по требованиям о возмещении вреда, причиненного в результате террористического акта. Появление данного пункта обусловлено наличием в законе (п. 2 ст.
196 ГК РФ) специального указания на то, что предельный десятилетний срок исковой давности не распространяется на требования о возмещении вреда, причиненного данным преступлением.
Верховный Суд РФ путем простых логических рассуждений пришел к вполне обоснованному выводу о том, что на требования о возмещении вреда, причиненного в результате террористического акта, исковая давность вообще не распространяется.
ПРАВОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ, ДЛЯ ПОТЕРПЕВШИХ И ДЛЯ ЛИЦ, СОВЕРШИВШИХ ПРЕСТУПЛЕНИЕ
Разрешение исков о возмещении имущественного ущерба и (или) компенсации морального вреда, их реальное исполнение либо добровольное возмещение вреда совершившими преступление (без разрешения соответствующего иска) для потерпевших означает устранение преступных последствий, восстановление нарушенных гражданских прав, что, безусловно, не означает автоматического окончания уголовного преследования совершивших преступление. Последнее слово здесь всегда за государством, за его правоохранительными и судебными органами.
Именно они призваны также всячески стимулировать возмещение вреда от преступных действий с целью устранения преступных последствий.
Выполнению указанной задачи может в значительной степени способствовать установление в законодательстве стимулирующих процедур, побуждающих осужденных возместить причиненный преступлением вред в обмен на снижение срока или размера назначенного наказания.
Действующим УК РФ уже предусмотрен целый ряд таких мер. Например, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, является смягчающим обстоятельством, причем это обстоятельство выделяется из других смягчающих обстоятельств повышенным поощрительным потенциалом (ч. ч. 1, 2 ст. 62 УК РФ).
Полное или частичное возмещение осужденным вреда, причиненного преступлением, в размере, определенном решением суда, является обязательным условием для отмены условного осуждения и снятия с осужденного судимости (ч. 1 ст.
74 УК РФ), а также для условно-досрочного освобождения от отбывания наказания (ч. 1 ст. 79 УК РФ) и замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания (ч. 1 ст. 80 УК РФ).
Необходимо особо подчеркнуть, что такая обязательность введена лишь недавно.
По действующему УК РФ возмещение причиненного преступлением вреда является необходимым условием для освобождения от уголовной ответственности: в связи с деятельным раскаянием (ст. 75 УК РФ); в связи с примирением с потерпевшим (ст.
76 УК РФ); по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст. 76.1 УК РФ). Однако далеко не все обвиняемые имеют право на освобождение по указанным основаниям даже при полном возмещении вреда, причиненного преступлением, поскольку это не единственное обязательное условие для освобождения.
Названные поощрительные нормы применяются к лицам, впервые совершившим преступление.
При постановлении обвинительного приговора и назначении наказания, в том числе условного осуждения, возмещение вреда учитывается в качестве обстоятельства, смягчающего наказание.
Вместе с тем пределы этого учета формализованы в уголовном законе лишь в случае отсутствия отягчающих обстоятельств: срок или размер наказания не могут превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ (ч. 1 ст. 62 УК РФ).
Федеральным законом от 3 июля 2016 года № 323-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» в УК РФ введен институт освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа (ст. 76.2 УК РФ).
В УПК РФ тем же Законом введено новое основание прекращения уголовного дела или уголовного преследования – прекращение уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа (ст. 25.1 УПК РФ). При этом виновный должен возместить причиненный преступлением ущерб или иным образом загладить причиненный преступлением вред.
Подытоживая сказанное, необходимо указать, что существующая в настоящее время правовая регламентация вопросов, связанных с возмещением вреда, причиненного преступлением, и с рассмотрением гражданского иска в уголовном процессе, явно недостаточна.
Уголовно-процессуальное и иное связанное с ним законодательство, порядок учета результатов рассмотрения уголовных дел в части ответственности должностных лиц правоохранительных органов и суда за обеспечение прав потерпевшего требуют дополнений и изменений.
Будем надеяться, что изменения к лучшему – впереди.
МИХАИЛ СЛЕПЦОВ, АДВОКАТ, УПРАВЛЯЮЩИЙ ПАРТНЕР АДВОКАТСКОГО БЮРО «СЛЕПЦОВ И ПАРТНЕРЫ», КАНДИДАТ ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК, ДОЦЕНТ, ЗАСЛУЖЕННЫЙ ЮРИСТ РФ
Источник публикации: информационный ежемесячник «Верное решение» выпуск № 05 (187) дата выхода от 21.05.2018.