Ювенальное восстановительное правосудие: зарубежный опыт

• 165
• ГлАвА 8. ЮвЕНАльНАя ЮСтИцИя в ИНОСтРАННЫХ ГОСУДАРСтвАХ
• лиц, занимающихся проблемами детства
• 12
• . Таким образом, ювенальный судья сразу же включается
• в изучение личности ребенка и обстоятельств, приведших его к правонарушению. Ювенальные су-
• дьи назначаются сроком на 3 года с правом продления срока нахождения в данной должности.
• Наибольший упор делается на профилактику правонарушений, поэтому ювенальные судьи зани-
• маются не только с оступившимися подростками, но и с попавшими в социально опасные ситуации,
• до нарушения ими закона. Меры, применяемые к несовершеннолетним правонарушителям, могут
• применяться и в отношении молодежи группы риска. Ювенальный судья предписывает либо кура-
• торство за подростком в семье, либо помещение в учреждение для несовершеннолетних или тюрьму.
• Никаких возрастных ограничений нет для того, чтобы ребенок предстал перед ювенальным судьей,
• но вот получить наказание или альтернативную меру он может только по достижении 13 лет.
• Однако в 2002 году вступил в силу закон, в соответствии с которым для несовершеннолетних пра-
• вонарушителей в возрастной группе 10–13 лет предусмотрено наказание, или воспитательные санк-
• ции, среди которых — возмещение убытков и/или оказание помощи пострадавшим, запрет на об-
• щение с отдельными лицами или посещение определенных мест и пр. До принятия этого закона
• судья мог назначить только воспитательные меры (выговор, возвращение к родителям, воспитатель-

ная опека или кураторство, помещение в учреждение и др.). Если подросток старше 13 лет, его мож-

1. но по суду лишить свободы с отсрочкой или без, наложить на него уплату штрафа, а для подростков
2. от 16 лет могут быть назначены и общественные работы. Средний срок лишения свободы для несо-
3. вершеннолетних составляет во Франции 1 месяц.
4. Ключевой фигурой в отправлении правосудия в отношении несовершеннолетних является су-
5. дебный орган (в его рамках действует и прокурор Республики
6. 13
7. ), который может осуществлять кон-
8. троль над ситуацией в семье, ограничивать или лишать родительских прав, привлекать жестоко об-
9. ращающихся к детям родителей и лиц, их заменяющих, к уголовной ответственности, что называют
10. во Франции «мерами по защите неблагополучных детей» (статья 375 Гражданского кодекса). Собрав
11. информацию от социальных работников, полиции, частных лиц, прокурор Республики соответст-
12. вующего судебного округа передает для исполнения материалы судье по делам несовершеннолетних.
13. В отдельных случаях прокурор может незамедлительно нуждающегося в защите ребенка напра-
14. вить в другую семью, для чего выносится постановление о временном устройстве такого ребенка сро-
15. ком на неделю. Если после этого срока решено не возвращать его в родную семью (в противном слу-
16. чае с ней будет работать специалист), ювенальный судья принимает дело к производству, и ребенок

может быть направлен в другую семью, школьный интернат, приют и т. п. Ювенальный судья рас-

• полагает штатом сотрудников, находящихся в прямом подчинении Министерства юстиции, а осу-
• ществляют заботу над неблагополучными детьми Управление правовой защиты молодежи, в кото-
• рых работают, в том числе, и специалисты из общественных организаций, которые финансируются
• и контролируются Министерством юстиции
• 14
• .
• К исключительному ведению полиции и жандармерии относятся вопросы по расследованию уго-
• ловно наказуемых деяний в отношении несовершеннолетних, в составе их отделов работают специ-
• альные Бригады по делам несовершеннолетних. Одновременно используются меры защиты, напри-
• мер, после обращения к прокурору ребенок может быть передан в приемную семью.
• В 2009 году во Франции развернулись разработка и обсуждение нескольких реформ, связан-
• ных с отправлением правосудия в целом, что может затронуть и ювенальную юстицию. В частно-
• сти, в рамках реформы уголовного процесса (инициатива Президента Н. Саркози на основе Доклада
• Леже) предлагается упразднить следственных судей и все расследование целиком передать проку-
• ратуре
• 15
• . В то же время в рамках пенитенциарной реформы обсуждаются возможности расшире-
• ния использования наказаний, альтернативных лишению свободы. При этом принимают во вни-
• мание существование так называемого электронного браслета, который позволяет контролировать
• местонахождение осужденного, освобожденного из-под стражи. В настоящее время во Франции
• из 67494 приговоренных к лишению свободы носителями электронных браслетов являются 4522 че-
• ловек
• 16
• . Расширение применения мер, альтернативных заключению под стражу, а также «полусво-
• 12

Создание основы ювенальной юстиции в Москве: концепция, практика, законодательство. Аналитический доклад, с. 24.

1. 13
2. Прокурором Республики во Франции именуют любого прокурора, действующего в любом судебном округе, очевидно,
3. чтобы подчеркнуть, что каждый прокурор в исполнении возложенных на него должностных обязанностей олицетворяет
4. общереспубликанскую законность.
5. 14

Бертранд У. Указ. соч., с. 48–49.

15

См.: Le Monde. 2009, 1 septembre.

16

Metro. Côte d’Azure. 2009, 9 septembre.

Правосудие в отношении несовершеннолетних — российский и зарубежный опыт

Эффективность отправления правосудия в отношении несовершеннолетних в США в конце XIX — начале XX века во многом определялось фигурой судьи.

«Личность судьи, — отмечал известный судья по делам несовершеннолетних Бэрроу, — является элементом огромного значения для успеха всякого «детского» суда.

Такой суд не может быть отправляем по автоматическим или механическим моделям… Стойкий гуманный человек, обладающий тактом, большим личным влиянием и знанием закона, знающий детей и могущий снискать их доверие, является тем человеком, который нужен для этого дела».

Неформальный контакт судьи с несовершеннолетним стал важнейшей частью процедуры, поскольку необходимо было добиться осознанного включения ребенка в реабилитационные программы. Кроме того, сами воспитательные учреждения в период действия первых ювенальных судов находились под патронажем благотворительных организаций.

И успехи первых судов обусловлены именно этими факторами: личностным характером работы судьи и участием в работе по реабилитации многочисленных общественных (благотворительных) организаций.

Реабилитационная работа строилась как определенный способ личностного участия представителей различных организаций и граждан в поиске выхода из трудной жизненной ситуации ребенка. Такая деятельность включала задержание, неформальный контакт судьи и несовершеннолетнего, попечительский надзор, работу с родственниками.

При этом поле ювенальной юстиции охватывало целый спектр значимых подростковых ситуаций: прогулы и нарушение школьного режима, конфликты в семье, бездомность, правонарушения и преступления.

Таким образом, в первый период деятельности ювенальных судов в США стали возникать ростки общественно-государственной системы деятельности по работе с детьми, «выпадающими» из позитивной социализации.

Однако позже эти мотивы личностного участия и неформальной заботы были утрачены, и ювенальный суд не смог победить определенных негативных тенденций, которые, в конечном счете, привели к кризису ювенальной юстиции в США.

Создателей системы попечительского надзора, приютов и реформаториев (закрытых воспитательных учреждений для подростков) не мог не волновать ключевой вопрос реабилитационного воздействия на подростков: каким образом в обозримые сроки изменить характер и поведение, которые являются естественно выросшими в определенной социальной среде и фактически становятся фундаментом человеческой личности? Однако опыт первых судов, практика взаимодействия общественности и государства технологически не закрепилась. Массовая практика пошла по линии упрощения способов работы с правонарушителями, закрытые воспитательные учреждения стали вытеснять участие местных сообществ. Надзор за отклоняющимся поведением несовершеннолетних, который был учрежден и воплощен в работе органов ювенальной юстиции США, привел к широкому распространению «организационного принуждения» как способа обращения с молодыми людьми. Изоляция от общества, жесткий контроль и дисциплинарные санкции — вот в чем виделись условия надлежащего изменение поведения подростков-правонарушителей.

Тенденции огосударствления и помещение несовершеннолетних правонарушителей и детей группы риска в закрытые воспитательные учреждения без соблюдения надлежащих процессуальных гарантий вызвали резкую критику.

В этом контексте общественное движение «За спасение детей», обвиняли в том, что оно «способствовало распространению государственного контроля на целый ряд явлений, борьба с которыми не велась или велась неформальными методами, а именно проступки характерные для детей бедняков: тунеядство, попрошайничество, бродяжничество, половая распущенность, невосприимчивость к воспитанию, пьянство, прогулы».

Во многом эта критика уводила в сторону от ювенальной юстиции, поскольку здесь никак не учитывалась ее реабилитационная миссия.

По сути, эта критика, объединяясь с требованиями обеспечить защиту общества и наказание нарушителей, вела к возврату к формам обычного (взрослого) уголовного правосудия, необходимости организации гласного состязательного процесса, вынесения наказания по заслугам и т.п.

Эти факторы привели к тому, что в последние 20 лет многие штаты приняли законы, облегчающие передачу дел несовершеннолетних правонарушителей в суды для взрослых. По мнению некоторых исследователей, это было следствием разочарования и специалистов, и общественности в реабилитационной доктрине как таковой.

Современные исследователи (например, Гордон Бейзмор) отмечают, что в основе миссии ювенальной юстиции с самого начала был акцент на заботе о детях и подростках в смысле ответа на их специфические проблемы и нужды, а не на решение проблем общества и граждан, испытывающих на себе последствия подростковой преступности.

Такую ограниченную ориентацию закрепляла парадигма, характеризующая первый этап истории ювенальной юстиции, известная как реабилитационная парадигма (или парадигма «индивидуализации обращения»):

«…обращение в этих судах [для несовершеннолетних] основывалось на медицинской модели, определенным образом объясняющей причины преступного поведения: оно рассматривалось как симптом скрытых нарушений, при этом природа и серьезность преступления были сравнительно менее важны, чем обеспечение терапевтических услуг для исцеления этих предполагаемых нарушений… Преступление не рассматривалось само по себе, оно являлось знаком нарушенных процессов социализации. Вмешательство (компетентных органов) старалось исправить это социальное отклонение, применяя методы, адекватные личностным проблемам и нуждам молодого правонарушителя».

В этом контексте в рамках ювенальной юстиции развивалась социальная работа и индивидуализированный подход. Задача формирования надежного позитивного члена общества зачастую требовала восполнения недополученных ребенком в силу тех или иных причин в семье и школе социальных навыков, коррекции поведения и т.п.

Глубине (мере) десоциализации и заброшенности подростка отвечал индивидуально-реабилитационный подход, в рамках которого социальный работник вместе со специалистами по психотерапии с помощью различных тренингов и мероприятий по коррекции поведения создавал для каждого клиента индивидуальную программу реабилитации.

В дальнейшей истории ювенальной юстиции так понимаемый индивидуально-реабилитационный («медицинский») подход привел к тому, что национальные системы ювенальной юстиции постепенно пополнялись разнообразными реабилитационными службами (тренинговыми, психотерапевтическими, социально-психологическими), работающими над «наладкой» психического аппарата подростка, его поведенческими особенностями, помогающими подростку освоить позитивные социальные роли и т.п.

На этом этапе социальная работа представала как вовлечение подростков в деятельность этих служб, поддержание необходимой интенсивности и результативности прохождения их подростками. Социальные работники приняли на себя функцию эффективной соорганизации различных служб и подразделений, развития внутренних связей между ними и общей интенсификации деятельности.

Описанная организация работ в ювенальной юстиции не только оставляла за бортом традиционные задачи правосудия, она вообще «выносила за скобки» преступное поведение подростка и была равнодушна к обидам и ущербу, который нанесли поступки подростка другим людям или обществу. И примерно с середины XX века началась критика реабилитационной парадигмы и реабилитационной миссии ювенальной юстиции. Такая критика подчеркивала, что программы предоставляют только выгоды для преступников и ничего или мало требуют от них взамен.

Гордон Бейзмор так восстанавливает эту линию критики:

«Несмотря на свою неадекватность, наказание, по мнению общества, по крайней мере, хоть как-то связано с преступлением. В то время как подход индивидуализации обращения связан исключительно с нуждами преступника.

Для большинства граждан программы, обеспечивающие индивидуальное обращение в области ювенальной юстиции, предоставляют только выгоды для преступников и ничего или мало требуют от них взамен.

Идея подхода индивидуализации обращения почти не несет в себе попытки донести до преступника, что он (или она) причинил ущерб кому-то, должен предпринять определенные действия для его возмещения, загладить свою вину и отвечать за последствия, связанные с ущербом, нанесенным этим преступлением».

Подросток рассматривается здесь как пассивный получатель социальных услуг, но не как субъект разрешения ситуации, которую он создал, субъект, от действий которого зависит нормализация самочувствия жертвы, возмещение ущерба и, в конечном счете, его собственные отношения с обществом.

Таким образом, один из уроков истории ювенальной юстиции в США состоит в том, что построение системы ювенальной юстиции на основе доминирования реабилитационной парадигмы ведет к глубокому разочарованию общества в этой системе, поскольку сама эта парадигма носит ограниченный характер.

Второй урок связан с вопросом о природе контроля, распространяемого на подростков, о роли семьи и окружения подростка в его реабилитации. Органы и специалисты ювенальной юстиции оказались не в состоянии вовлекать в работу по реабилитации нарушителя те социальные группы, в которых он живет и действует.

Если нарушитель становится частью «спецконтингента» реформатория, он просто превращается в объект манипуляций специалистов по исправлению поведения, далеких от его повседневной жизни, а потому и не значимых для него.

Вместо позитивного включения подростка в жизнь местного сообщества и укрепления его связей с родственным кругом, он в ходе «исправительных» мероприятий чаще всего подвергаются клеймению и дополнительному отчуждению.

Формы социального контроля над поведением несовершеннолетних, воплощенные в ювенальной юстиции США, ослабили участие семьи, ближайшего социального окружения и местного сообщества в процессе исправления подростка. Применявшиеся средства — институт пробации и закрытые воспитательные учреждения — не акцентировали причастность молодого человека своему сообществу, где он мог бы добиваться признания в качестве его позитивного члена.

Восстановительное правосудие стало в определенном смысле ответом на тот кризис, который переживала ювенальная юстиция.

На протяжении второй половины XX века в ряде стран происходит качественная коррекция миссии и принципов ювенальной юстиции, сложившихся в конце XIX века под влиянием реабилитационной парадигмы. Эта коррекция проявилась в реформах и принятии нового законодательства.

В принципы ювенальной юстиции впервые в ее истории была включена необходимость обеспечения защиты общества от противоправного поведения молодежи и ответственности правонарушителей.

Эти акценты определенно контрастировали с прежней философией, согласно которой делинквент рассматривался исключительно как ребенок, ставший жертвой неправильных жизненных установок и заблуждений, ребенок, нуждающийся в помощи, поощрении и содействии.

Сегодня, в противоположность такому пониманию, к примеру, новозеландская модель ювенального суда исходит из следующей установленной законом цели: обеспечить, чтобы малолетний правонарушитель «отвечал за свое поведение и принимал на себя ответственность за него…, чтобы все его нужды находили признание, и он имел возможность в будущем развиваться как ответственный, приносящий пользу себе и обществу человек». Аналогично в Канаде в Закон «О молодых правонарушителях» гласит:

• «…а. 1) подростки ни в коем случае не должны быть приравнены к взрослым, в том, что касается уровня их ответственности и последствий их поступков; тем не менее, молодые правонарушители должны нести ответственность за свои правонарушения;
• б) хотя общество должно принимать разумные меры, чтобы предотвратить преступное поведение молодежи, оно должно быть в состоянии защитить себя от любого незаконного поведения;
• в) положение молодых правонарушителей требует надзора, дисциплины и заботы; при этом, учитывая зависимое состояние, в котором они находятся, степень их развития и зрелости, они испытывают специфические потребности и нуждаются в помощи и советах;
• в. 1) ресоциализация молодого правонарушителя всякий раз, когда это возможно, направлена на защиту общества, что является одной из основных целей уголовного права применительно к молодежи; добиться ресоциализации можно только учитывая потребности молодого человека и обстоятельства, способные объяснить его поведение;

г) если молодых правонарушителей решено привлечь к ответственности, следует рассматривать возможность замены судебной процедуры, предусмотренной настоящим законом в целях защиты общества, альтернативными мерами…»Правосудие по делам несовершеннолетних. Мировая мозаика и перспективы развития. Вып. 2. В 2 кн. Кн. II. / Под ред. М.Г. Флямера. МОО «Центр судебно-правовая реформа». 2000. С. 10. .

1. Провозглашение этих принципов вовсе не стало шагом назад к карательному подходу: сама коррекция происходила на новой почве возникновения и расширения практики восстановительного правосудия.
2. Ответственность правонарушителя здесь понимается как возникшее в результате преступления обязательство по заглаживанию причиненного вреда, а не наказание.
3. Противоречие, которое стало возникать в рамках ювенальной юстиции, — между принципом минимизации контактов с судебной системой и необходимостью призвать несовершеннолетнего правонарушителя к ответственности, — нашло свое разрешение в программах восстановительного правосудия.

Медиация в восстановительной и ювенальной юстиции

Восстановительное правосудие — «это процесс, посредством которого стороны, вовлеченные в конкретное преступление, совместно решают, как справиться с его тяжелыми последствиями в настоящем и в будущем». В своей небольшой книге о восстановительном правосудии, опубликованной в 2002 г.

, Ховард Зер принял и уточнил определение Маршалла от 1999 г.

следующим образом: «Восстановительное правосудие — это процесс, в который по мере возможности вовлекаются стороны, участвующие в конкретном преступлении, и совместно определяют и анализируют причиненный вред, потребности и обязательства для того, чтобы исцелить ситуацию и, насколько это возможно, исправить положение дел».

Целевая группа и основная цель. Восстановительное правосудие основано на желании исцелить отношения, поврежденные в результате противоправных действий. При этом акцент делается на ущербе, причиненном жертве, и ее потребностях, а не на правонарушителе.

Восстановительный подход к правосудию подразумевает вовлечение и поддержку всех прямых и косвенных участников противоправного действия, включая преступников, жертв и более широкий круг лиц из числа их близких, и родственников.

Таким образом, в центре внимания восстановительного подхода ответы на четыре ключевых вопроса:

• 1) кто пострадал? Какой ущерб причинен?
• 2) каковы их потребности?
• 3) что необходимо для того, чтобы возместить причиненный ущерб (исправить положение дел, насколько это возможно)?
• 4) кто несет ответственность или обязанность по участию в исправлении ситуации?

Методология. Посредники приглашают всех, кто был вовлечен в совершение правонарушения, включая его жертв, на встречу.

Посредники используют скрипт (сценарий), чтобы помочь выстроить обсуждение степени причиненного в результате правонарушения вреда и того, каким образом можно исправить сложившуюся ситуацию. Используя скрипт, посредники помогают выстроить диалог между сторонами.

Они 152 используют приведенные ниже незаконченные вопросы, построенные в трех временных аспектах прошлого, настоящего и будущего:

• — что случилось, когда?..
• — о чем вы думали, когда?..
• — что вы почувствовали, когда?..
• — кто страдает от причиненного вреда?
• — что вам нужно сделать сейчас?

Можно также вовлекать в работу ближайшее окружение обоих субъектов правонарушения (близких родственников, друзей, учителей, соседей и т. д.

), для того чтобы выявить более практические и эмоциональные последствия конфликта. Близкие люди могут помочь сторонам в поиске долгосрочного разрешения конфликтной ситуации.

Доказано, что участие и поддержка близких людей значительно способствуют процессу восстановления и примирения.

В течение последних десятилетий в международных документах, касающихся правосудия в отношении несовершеннолетних, все более отчетливо формулируется задача разработки новых подходов к реагированию на правонарушения.

Развитие детского правосудия связано с расширением диапазона адекватных альтернатив официальному судебному преследованию; такие альтернативы должны составить часть регулярной процедуры ответа на правонарушения несовершеннолетних.

Альтернативы включают в себя замену уголовной ответственности иными мерами исправительного воздействия и медиацию.

Что касается первого направления, то, хотя оно и требует поиска новых, более эффективных и отвечающих современным общественным реалиям средств и методов обращения с несовершеннолетними правонарушителями, сама по себе такая постановка задачи для детского правосудия является достаточно традиционной.

Как известно, ювенальная юстиция как парадигма автономной системы реагирования на правонарушения несовершеннолетних, отделенной от уголовной юстиции, исторически довольно молода (ей немногим более ста лет), и ее отличительной чертой как раз и является воспитательная и исправительная функция.

Принципиальная же новизна международной политики последних десятилетий по отношению к преступности несовершеннолетних состоит в том, что в поле зрения включается не только правонарушитель, но и жертва.

Отсюда основные цели правосудия по делам несовершеннолетних формулируются следующим образом:

• — предотвращение преступности и повторного совершения преступлений;
• — социальная адаптация и повторная адаптация, интеграция и реинтеграция правонарушителей;
• — забота об интересах и потребностях жертв.

Обозначенную линию развития детского правосудия нужно рассматривать как двунаправленную — и на удовлетворение интересов и потребностей жертв, и на воспитательное воздействие по отношению к самому правонарушителю.

Непосредственная встреча правонарушителя с жертвой, возможность услышать, какие переживания ей пришлось вынести, какой вред был причинен преступлением, — это «встреча с реальностью», непосредственный контакт несовершеннолетнего с негативными последствиями собственных действий; но одновременно еще и возможность своими силами загладить причиненный вред.

Такая «мера» оказывается куда более сильной и педагогически осмысленной, чем наказание, в том числе и условное, которое чаще всего рассматривается подростком как избежание ответственности. А если наказание реально, то подросток скорее считает жертвой себя, а не потерпевшего.

Категория ответственности как активной и действенной возможности загладить вред, а не пассивного претерпевания наказания, является ключевой содержательной характеристикой такого способа реагирования на преступление, как медиация правонарушителя и жертвы.

Российская ситуация. Первые в нашей стране опыты реализации идей восстановительного правосудия (медиации по уголовным делам) относятся к концу 1990-х гг., они берут начало в проектах общественного центра «Судебно-правовая реформа».

Работа по практическому освоению проведения программ восстановительного правосудия, теоретико-методологическому осмыслению и методическому обеспечению включения медиации в российский уголовный процесс привела к организации первой в России экспериментальной площадки по отработке элементов восстановительной юстиции в деятельности российского правосудия при рассмотрении уголовных дел в отношении несовершеннолетних. Экспериментальная площадка центра «Судебно-правовая реформа» на базе Черемушкинского районного суда Москвы (с 1998 г.) стала прототипом для формирования 154 российской модели восстановительной ювенальной юстиции, элементы которой реализуются сегодня в ряде регионов. В Москве же такие программы до сих пор практикуются только все в том же районном суде — одном из тридцати трех. В настоящее время этой работой занимается специальное подразделение по работе с правонарушениями несовершеннолетних центра «Перекресток» Московского городского психолого-педагогического университета (МГППУ).

Хотя автономной системы ювенальной юстиции в России нет, в последнее десятилетие правосудие в отношении несовершеннолетних поворачивается к воспитательной функции.

В ряде регионов суды начали выстраивать кооперацию с психологами, социальными работниками, медиаторами и общественными организациями и фактически формировать новые технологии реагирования на преступления несовершеннолетних, получившие наименование «ювенальных технологий». Среди них программы примирения обвиняемого и потерпевшего заняли важное место.

В России нет ни закона о медиации по уголовным делам, ни закона о ювенальной юстиции — так что вся эта работа выстраивается на базе действующего законодательства и с учетом международных рекомендаций в этой области.

Что касается национального законодательства, речь идет о нормах уголовного и уголовно-процессуального права о возможности прекращения уголовных дел за примирением сторон, если преступление совершено впервые и относится к категориям небольшой и средней тяжести; в остальных случаях заглаживание вреда обвиняемым является смягчающим обстоятельством.

Эти нормы относятся как к несовершеннолетним, так и к взрослым обвиняемым. Кроме того, в уголовном законе предусмотрены принудительные меры воспитательного воздействия, которые также могут служить правовыми условиями, определяющими возможность и юридические последствия примирения сторон.

Но сложность в том, что при отсутствии формального института медиации по уголовным делам не предусмотрено никаких официальных процедур передачи дела на медиацию. Так что использование подобных программ зависит от заинтересованности структур юстиции. Однако анализ показывает, что практики восстановительного правосудия везде начинались с общественных инициатив и проектов, и лишь позднее закреплялись в законодательстве, а в некоторых странах и поныне действуют без законодательной регламентации.

В 2009 г.

учреждена Всероссийская ассоциация восстановительной медиации, которая разработала и приняла Стандарты, призванные служить руководством и источником информации для медиаторов, руководителей и специалистов служб примирения и органов управления различных ведомств, а также других специалистов и организаций, заинтересованных в использовании медиации. Стандартами проведение восстановительной медиации предусмотрено для урегулирования не только криминальных, но и более широкого круга конфликтных ситуаций.

Программы восстановительного правосудия проводят территориальные службы примирения. Эти службы, как правило, являются структурными подразделениями психолого-педагогических (или аналогичных) центров либо действуют на базе общественных организаций.

Основные источники, передающие дела в эти службы, — суды и комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав (КДН и ЗП), руководство которых изъявило желание применять программы восстановительного правосудия. Взаимодействие закрепляется в программах сотрудничества между судом (или комиссией) и службой примирения.

В таких программах указываются правовые (не противоречащие действующему законодательству) и организационные основы взаимодействия, в том числе:

• — механизм передачи информации о случаях в службы примирения;
• — юридические последствия программ примирения;
• — критерии отбора дел.

Если в результате медиации по уголовному делу стороны пришли к соглашению, подписывается примирительный договор, который приобщается судом к материалам дела, и судья учитывает его при вынесении решения.

Когда мы имеем дело с несовершеннолетними правонарушителями, приходится одновременно решать вопросы воспитательного характера, тем самым само устройство программ восстановительного правосудия усложняется.

Начиная с первых проектов, увязываются процедуры примирения с программами реабилитации и социального сопровождения ребенка-правонарушителя.

Ряд западных исследований показывают, что программы восстановительного правосудия сами по себе оказыва-

156

ют слабое влияние на повторные правонарушения, поскольку вмешательство со стороны таких программ точечно. Так что медиацию несовершеннолетнего правонарушителя и жертвы следует совмещать с другими воспитательными мерами.

Наиболее успешные результаты достигаются при тесном контакте медиаторов с социальными работниками, психологами и педагогами, вместе образующими структуры по работе с правонарушениями несовершеннолетних — структуры, работающие в восстановительном подходе.

Международное сотрудничество в области ювенальной юстиции начиналось с ознакомительных поездок и двусторонних, большей частью разовых контактов людей, занимающихся этой проблемой либо профессионально, либо даже просто из интереса к ней, не будучи специалистом.

Первые поездки для изучения работы первого, чикагского суда для несовершеннолетних совершили француз Жюлье, немец Фройденталь, россиянин Люблинский и немало других последовавших за ними юристов и неюристов — все они поехали в США, чтобы изучить на месте опыт работы загадочной тогда юрисдикции первого суда по делам о несовершеннолетних.

Источник получения сведений подобным образом — путем непосредственных контактов с иностранными учеными и практиками — был достаточно необычен, особенно если учесть предмет информации: новую судебную юрисдикцию. Но первый опыт оправдал ожидания и получил распространение. П. И.

Люблинский призывал юристов именно так изучать опыт работы «детских» судов и упрекал в неповоротливости тех, кто им не воспользовался. Оглядываясь на прошлое, можно сказать, что такие двусторонние контакты определенно ускорили распространение ювенальной юстиции в мире. А смотря в будущее ювенальной юстиции, можно сказать еще и то, что двусторонние международные контакты в начале XX в.

дали импульс дальнейшему развитию более сложного и многостороннего сотрудничества на региональном и международном уровнях.

Особое значение для международного сотрудничества в области ювенальной юстиции имеют проводимые через каждые пять лет конгрессы ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. Начало им дал 1-й конгресс ООН, который проводился в 1955 г. в Женеве, последний по счету — 13-й конгресс был в Дохе в 2015 г.

Все конгрессы ООН, кроме 10-го, включали в свои повестки дня вопрос о юстиции, в том числе — ювенальной. 2-й конгресс ООН из этой серии (1960 г., Лондон) целиком был посвящен новым формам преступности несовершеннолетних и методам обращения с правонарушителями.

Пекинские правила — результат международного сотрудничества. Прежде всего, в них впервые сформулированы общие социально-экономические условия, которые оцениваются как благоприятные для развития несовершеннолетних и молодежи, к которым должны стремиться страны — члены международного сообщества. Пекинские правила включают в эту систему и функционирующую ювенальную юстицию.

Поскольку Пекинские правила создавались на базе принципов Всеобщей декларации прав человека (1948), Международных пактов 1966 г.

о гражданских и политических правах и об экономических, социальных и культурных правах, — в них получили отражение общие принципы защиты прав человека, сформулированные в указанных основных международных документах.

Соответственно, в Пекинских правилах существенное место заняли проблемы создания для молодежи и подростков достойных условий жизни и воспитания, что оценивается в качестве важнейшего средства ранней превенции преступности несовершеннолетних.

Укажем на основные нормы, имеющие международно-правовое значение, включенные в Пекинские правила:

• — понятие несовершеннолетнего правонарушителя. Им считается тот, кто в рамках существующей правовой системы может быть привлечен к ответственности за правонарушение в такой форме, которая отличается от формы ответственности, применимой к взрослому; при этом подросток должен подозреваться в совершении правонарушения или, как установлено, совершил его;
• — понятие так называемого статусного преступления (правонарушения). Речь идет об ответственности за проступки, не наказуемые, если они совершены взрослыми, но наказуемые при совершении их несовершеннолетними;
• — возраст уголовной ответственности.

Использование судами технологий восстановительного правосудия и медиации, применяемых в сфере дружественного к ребенку правосудия

Проведенный анализ судебной практики в Российской Федерации и других странах показал, что в большинстве судов общей юрисдикции субъектов РФ предусмотрена специализация в работе судей по рассмотрению дел о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, причем такая специализация в существует длительное время (с середины 90-х начала 2000-х г.г.). Эти же судьи, зачастую, рассматривают и уголовные дела, по которым несовершеннолетние явились жертвами противоправных действий.

Например, в Липецкой области в каждом районном (городском) суде предусмотрена специализация в работе судей по рассмотрению дел с участием несовершеннолетних. При этом в некоторых судах области такая специализация действует на протяжении длительного времени (например, в Октябрьском районном суде г.

Липецка специализация введена с 1996 года, в Лебедянском районном суде с 2004 года), но в обязательном порядке и во всех судах области специализацию судей при рассмотрении уголовных и гражданских дел с участием несовершеннолетних стали применять с 2008 года, после введения в судопроизводство ювенальных технологий, направленных на профилактику преступности несовершеннолетних, защиту прав несовершеннолетних и их семей.

В Липецком областном суде в судебной коллегии по гражданским делам создан состав по рассмотрению дел с применением ювенальных технологий (в составе 3 судей); в судебной коллегии по уголовным делам предусмотрена специализация судей по рассмотрению уголовных дел в отношении несовершеннолетних, применению ювенальных технологий и восстановительного правосудия (в составе 3 судей).

Помощники судей, рассматривающих дела с участием несовершеннолетних, наделены функциями социального работника. При этом ряд помощников имеют два высших образования – юридическое и педагогическое (либо психологическое).

И судьи, и помощники, занимающиеся делами несовершеннолетних, регулярно проходят обучение на курсах дополнительного профессионального образования по вопросам детской психологии, педагогики, социологии, виктимологии.

Категории дел, выделенные для рассмотрения специализированными судьями (специализированными судебными составами) во всех судах Липецкой области: уголовные дела о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, гражданские дела, связанные с воспитанием детей и возникающие из семейных отношений: о лишении родительских прав; об ограничении в родительских правах; о восстановлении в родительских правах; об определении места жительства ребёнка; об определении порядка общения с ребёнком.

Под «технологиями восстановительного правосудия», применяемыми в сфере дружественного к ребенку правосудия, судьи понимают особую организацию правосудия в отношении несовершеннолетних, основанную на всестороннем знании возрастных особенностей несовершеннолетних, применение специальных восстановительных программ (методов, способов), устраняющих дальнейшее противоправное поведение несовершеннолетнего. Восстановительное правосудие это новый взгляд на то, как обществу необходимо отвечать на преступление: преступление должно повлечь обязательства по заглаживанию вреда. Государство и социальное окружение потерпевшей стороны и лица, совершившего преступление должны создавать для этого необходимые условия. Ядром программ восстановительного правосудия являются встречи жертвы и обидчика, предполагающие их добровольное участие [1-8].

Под «медиацией», применяемой в сфере дружественного ребенку правосудия, судьи понимают процесс, в рамках которого участники с помощью беспристрастной третьей стороны (медиатора) разрешают конфликт.

Медиатор создает условия для восстановления способности людей понимать друг друга и договариваться о приемлемых для них вариантах разрешения проблем, возникших в результате конфликта или совершения криминальных действий.

Медиация ориентирована на процесс коммуникации, она направлена на налаживание взаимопонимания, обретение способности к диалогу и способности решить ситуацию.

Любые виды программ восстановительного правосудия с несовершеннолетним нарушителем (медиация, семейные конференции) проходят с участием членов его семьи (законных представителей и других значимых взрослых) и специалистов. Медиация в восстановительном подходе — очень сложная процедура, требующая очень многих подготовительных встреч медиатора с подростком и его ближайшим окружением, прежде чем состоится встреча сторон.

• «Программы восстановительного правосудия» — это практическая форма реализации восстановительного подхода, использование специфических форм организации процесса, работа по конкретному индивидуальному случаю, это комплекс мероприятий, позволяющих правонарушителю и пострадавшим при их добровольной встрече достичь соглашения по вопросам заглаживания причиненного вреда, а также в оказании помощи несовершеннолетнему осознать противоправность своего поступка.
• Действия участников технологий восстановительного правосудия (суда, органов опеки и попечительства, комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, подразделений по делам несовершеннолетних, образовательных и иных учреждений) направлены на оказание воспитательного воздействия на несовершеннолетних, оказавшихся в конфликте с законом, предупреждение совершения ими повторных правонарушений и преступлений.
• В некоторых субъектах РФтехнологии восстановительного правосудия применяются с 2008 года мировыми судьями и судьями районных (городских) судов при рассмотрении уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних и определенных категорий гражданских дел, где затрагиваются права и интересы несовершеннолетних.

В Калининском районном суде г. Челябинска создан Координационный совет по развитию дружественного к ребёнку правосудия, где обсуждаются вопросы их применения.

В состав Координационного совета входят представители судебных органов, администрации г.

Челябинска, прокуратуры, правоохранительных органов, служб и органов профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, Уполномоченный по правам ребёнка в Челябинской области.

В соответствии с решением координационного Совета по развитию ювенальных технологий предусмотрено непрерывное социальное сопровождение каждого несовершеннолетнего, привлекаемого к уголовной ответственности, начиная со стадии привлечения к уголовной ответственности, и до совершеннолетия правонарушителя.

В настоящее время работа с несовершеннолетними, совершившими преступления планируется следующим образом: сотрудники подразделения по делам несовершеннолетних территориального органа внутренних дел собирают сведения о личности правонарушителя; организуют его психолого-педагогическое обследование с привлечением психолога-педагога.

На основе полученных сведений составляется карта социального сопровождения несовершеннолетнего, которая впоследствии передается в суд, а после рассмотрения дела – в орган, исполняющий наказание, либо в орган профилактики (как правило, это комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав, либо подразделение по делам несовершеннолетних территориального органа внутренних дел), если дело прекращено по нереабилитирующим основаниям.

При поступлении уголовного дела в суд помощник судьи с функциями социального работника формирует личное дело на несовершеннолетнего, встречается с подростком и его родителями. Целями встречи является как получение дополнительных сведений о личности подростка, так и достижение примирения между ним и потерпевшим.

В ходе беседы также выясняется, необходима ли какая-либо помощь семье подростка и ему самому.

При необходимости помощник судьи либо судья направляют письма в соответствующие организации с просьбой об оказании помощи (в устройстве несовершеннолетнего либо его родителя на работу; в организации досуга несовершеннолетнего; в оформлении пособия, оказании психологической, материальной помощи и т.п.).

1. При рассмотрении уголовных дел с участием несовершеннолетних суды, при наличии предусмотренных законом оснований, в обязательном порядке рассматривают возможность прекращения уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим, либо в связи с назначением принудительных мер воспитательного воздействия.
2. По данным статистики, за примирением с потерпевшим прекращается около половины рассматриваемых в Челябинской области уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних.
3. После вынесения приговора (либо постановления о прекращении дела по нереабилитирующим основаниям) несовершеннолетние направляются на индивидуально-психологические коррекционные занятия в службу коррекции и реабилитации.
4. На подразделения по делам несовершеннолетних территориальных органов внутренних дел и комиссии по делам несовершеннолетних соответствующих муниципальных образований суды возлагают обязанность по организации индивидуально-профилактической работы с несовершеннолетними, с представлением в суд ежемесячных отчетов о проделанной работе.
5. Непрерывное социальное сопровождение несовершеннолетнего правонарушителя осуществляется независимо от того, вынесен ли в отношении подростка обвинительный приговор, либо дело было прекращено по нереабилитирующим основаниям (например, в связи с применением принудительных мер воспитательного воздействия; в связи с прекращением за примирением с потерпевшим).
6. После рассмотрения дела судом подросток состоит на внутрисудебном учете до достижения совершеннолетия, с ним проводится индивидуальная профилактическая работа.
7. Судебная практика в 69 субъектах РФ, в том числе и в Челябинской области, показала, что после прохождения подростками после совершения преступления через процедуру медиации (восстановительное правосудие) рецидива преступлений не было.

С 2008 года, т.е. с момента проведения активных мероприятий, направленных на профилактику преступности несовершеннолетних, к началу 2015 года в 2.5 раза сократилось количество несовершеннолетних участников преступлений; в 6.

6 раз сократилось количество преступлений, совершенных повторно ранее судимыми подростками; в 3 раза сократилось количество преступлений в отношении несовершеннолетних потерпевших.

Количество несовершеннолетних, в отношении которых рассматривались уголовные дела, сократилось в 3.6 раза.

В два раза реже суды стали применять к несовершеннолетним наказание в виде реального лишения свободы. Так, если в 2007 году наказание в виде лишения свободы было назначено в отношении 12.6% несовершеннолетних (от общего числа лиц, в отношении которых были рассмотрены уголовные дела), то в 2014 году данный вид наказания назначен в отношении 6.3% несовершеннолетних.